"Руди Рюкер. Белый свет" - читать интересную книгу автора

сумасшедшим, чем получать письма от Дьявола.
Я подошел к окну, открыл его "и высунулся, чтобы посмотреть, как там
поживает большая куча мала. Я все еще не мог в это поверить. Три человека
сразу. Что я тут делаю, в этом зверинце? На ступенях никого уже не было. Но
пока я смотрел, студент с черными жирными волосами вбежал на лестницу,
сильно поскользнулся и разыграл подробнейшую пантомиму, изображающую шок от
этой неприятности. Он даже посмотрел на подошвы туфель.
Я втянул голову в класс и посмотрел на часы. Прошло десять минут. Даже
если я отпущу их на пять минут раньше, все равно нужно убить еще 35 минут.
- Так, - сказал я, садясь и листая учебник. - Есть какие-нибудь
вопросы по домашней работе?
Мертвая тишина. Класс тупо смотрел на меня, и в их глазах даже не
мелькали обычные искорки похоти или презрения. Никто из нас не мог
припомнить, задавалось ли вообще в этом курсе хоть одно домашнее задание,
Зачем мы здесь?
В отчаянии я предложил:
- А не написать ли нам вскорости контрольную работу?
И таким образом само собой решилось, чем нам заниматься оставшуюся
часть урока. Мы назначили контрольную на понедельник, и вопросы полились
потоком.
Подчиняясь требованию момента, я придумал и методику контроля, и
структуру курса. Наконец-то нам стало ясно, зачем мы здесь. Они выходили из
аудитории совершенно довольными.
На следующем занятии я преподавал исчисление второго порядка и получал
от этого настоящее удовольствие.
Есть что-то красивое в науке, позволяющей вычислять объем яйца или
площадь поверхности бутылки. Студенты реагировали хорошо, и я рассказал
несколько смешных анекдотов.
У меня была еще одна группа, изучавшая основы геометрии, утром по
вторникам и пятницам. Но сегодня была среда, поэтому в 11.00 я уже
освободился. Снова лил дождь, и мне пришлось бегом бежать через двор, чтобы
попасть в свой кабинет. Левин сидел за своим столом и ел бутерброд,
просматривая при этом стопку толстых книг.
- Привет, Стюарт, - сказал я. - Как там законы?
- Законы справедливы, - ответил он. - Я смог бы их терпеть за тридцать
штук в год. Я все твержу себе, что не продаюсь, а, наоборот, покупаю себе
вход. - Он коротко хмыкнул. - А ты как? Готов к своему знаменитому сну?
- Нет, - быстро ответил я, - Нет-нет, больше никаких снов. Со
вчерашнего дня. - Я рассказал ему о своих явственных снах, о своем
астральном теле, о существе, которое я вчера увидел, и о записке, которую
нашел сегодня утром. Пока я говорил, Левин тихо доедал свой бутерброд. -
Ну, - заключил я, - какое это облегчение, вот так выложить все. Полагаю,
это звучит совершенно безумно, если услышать все сразу.
- Еще как, - сказал Левин, глядя на меня с сочувствием. - Мне кажется,
будь я на твоем месте, я бы постарался переключиться на что-нибудь другое.
Может, даже к психиатру сходил бы. Если ты не остановишься, то доведешь
себя до сердечного приступа. Умрешь от страха во сне.
- Умеешь ты обнадежить, Стюарт. А тебе не кажется, что это может быть
взаправду? Как быть с числами?
Он пожал плечами: