"Вера Русанова. Пьеса для обреченных [D]" - читать интересную книгу автора

"МЫШЕЛОВКА"

Витька Сударев приехал в среду, восьмого сентября, с некоторой
брезгливостью поставил спортивную сумку на тумбочку в моей прихожей,
оглядел квартирку и протянул:
- Н-да... За апартаменты, наверное, в месяц платишь не меньше
долларов пятисот? Или баксов? У вас ведь тут в столицах все в баксах,
правда?
Фраза была прямо-таки напичкана иронией, как рождественский гусь
яблоками. Во-первых, мое временное жилище (однокомнатная малосемейка с
совмещенным санузлом и газовой колонкой на кухне) вид имело откровенно
убогий и тянуло рубля на три от силы. Во-вторых, находилось совсем даже не
"в столицах", а в подмосковных Люберцах, до которых от метро надо было еще
двадцать минут пилить на маршрутке. Но особая тонкость юмора заключалась в
том, как Сударев, старательно и смешно артикулируя, выговаривал слово
"бакс". Этим как бы подчеркивались его сибирское простодушие и близость к
народу.
Простой сибирский парень Витенька Сударев свободное время посвящал
таким народным сибирским забавам, как сауна, казино и боулинг, а вот
словами "бакс" и "цент", действительно, чаще пользовались его заместители.
Именно они непосредственно контролировали оптовые закупки туалетного мыла
и дешевой косметики на московских и питерских фабриках, а также их
рознично-оптовую продажу в Новосибирске. Сударев, в силу своего
директорского положения, осуществлял общее руководство.
Правда, в душе Витенька был художником, а совсем даже не
мылоторговцем.
С моим Пашковым они частенько беседовали о литературе вообще и поэзии
в частности. Когда Сережа со своей журналистской позиции пытался
критиковать сударевские пробы пера, Витина жена скучно и со значением
замечала:
- Конечно! Всегда проще опустить друга, чтобы хоть таким образом
подняться до его уровня и почувствовать, что тоже кое-что значишь.
Пашков не обижался, а Сударев так и вовсе не обращал на супругу
внимания. Он считал ее глупой толстой курицей. Меня он считал глупой тощей
курицей. К тому же дешевой актриской. Поэтому его сегодняшний визит
вызывал здоровое изумление. А еще тоску. Витька был другом Сергея. А любое
напоминание о Пашкове до сих пор погружало меня в мрачную меланхолию...
Сударев тем временем поправил перед зеркалом прическу, смахнул
невидимые пылинки с лацканов светлого, буклированного пиджака и спросил:
- Пойдем где-нибудь пообедаем, что ли?
Я пожала плечами и через десять минут вернулась в прихожую уже не в
халате, а в платье мышасто-серого цвета с небольшой перламутровой брошью
на плече. Конечно, вариант не ресторанный, но, во-первых, было очень
сомнительно, что Витенька поведет меня дальше ближайшего кафе, а во
во-вторых, профессиональная необходимость одеваться сексуально и вызывающе
в последнее время сильно утомляла.
Однако сударевскую щедрость я недооценила. Мы действительно поехали в
ресторан. Правда, в дешевенький и на маршрутке, но, как говорится,
дареному коню... Нам даже выделили некое подобие кабинета - уголочек,