"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

болезненным стоном и, не разбирая дороги, кинулась к остановке, туда, где
горели огни Комсомольского проспекта... Во рту у мертвеца была картофелина.
Самая обычная, сваренная "в мундире" картофелина с растрескавшейся кожурой
и белеющей на изломе мякотью...
Потом приехала оперативная бригада и нашла ещё две картофелины, не
считая тех, что раздавила Лариса. А вот ножа, которым трижды ударили
мужчине в живот, нигде не обнаружили. Во внутреннем кармане его серого
кашемирового пальто оказался паспорт. Личность убитого установили очень
быстро - Большаков Константин Иванович, 1957 года рождения, врач городской
клинической больницы города Михайловска. Город говорил об убийстве две
недели...
А через две недели, точнее, через тринадцать дней в подъезде
собственного дома была убита Найденова Тамара Алексеевна, 1964 года
рождения, вдова одного из местных бизнесменов, совладелица торговой фирмы,
женщина независимая и привлекательная. Правда, когда её нашли, она уже не
была привлекательной. Убийца проломил тяжелым предметом висок, поэтому
половину лица залило кровью, а другую странно перекосило. Рядом с трупом
лежал новенький, в упаковке, стерильный бинт и костяная курительная трубка
с незатейливым узором. Пробовали искать маньяка по трубке, но это оказалось
занятием малоперспективным: такие сувениры продавались едва ли не в каждом
уважающем себя районном универмаге Москвы...
Еще через десять дней возле собственного гаража погиб Протопопов Борис
Андреевич, 1952 года рождения, врач-гинеколог городской женской
консультации. Его ударили ножом в бок и в шею, когда он открывал висячий
замок на воротах. Он так и упал с ключом в руках. Потом пальцы, по
видимому, разжались, и ключ остался лежать в неровной кровавой лужице.
Вместе с семечками. Обыкновенными подсолнечными семечками. Мелкими и
обжаренными. Этими же семечками было густо осыпано лицо убитого... Именно
тогда репортаж о серийных убийствах в Михайловске прошел в программе
"Криминал", и неясные слухи, будоражащие умы жителей города, обрели вполне
реальные черты всеобщей паники. Правда, выдвигались успокаивающие версии,
что "абы на кого" маньяк не бросится. Да, может, это и не маньяк вовсе?
Большаков и Протопопов были хоть шапошно, но знакомы, а Найденова проживала
как раз на территории того участка, который был закреплен в консультации за
Борисом Андреевичем. Но, честно говоря, версии казались весьма хлипкими.
Потому как в Михайловске всего один больничный городок, один родильный дом
и одна женская консультация. Врачей не так много, и странно было бы, если б
Большаков с Протопоповым не знали друг друга. Да и участков в консультации
всего десять. Так что все это вполне могло оказаться обычным совпадением. А
что? По сути дела, "большая деревня", где все друг друга знают!.. Однако,
гораздо спокойнее было верить в неслучайность этих трех смертей. И верили.
До тех самых пор, пока в середине декабря не убили молодую упаковщицу
с хлебокомбината. Она не знала ни Большакова, ни Протопопова. За всю свою
двадцатипятилетнюю жизнь ни разу не лежала в больнице, а в гинекологию
заглядывала только для того, чтобы пройти очередной осмотр и поставить
штамп в санитарной книжке. Ее участок вела врач Палютина... Катю Силантьеву
утопили в местной речушке глубиной полтора метра. Это была даже и не речка
в полном смысле этого слова, а просто грязный, мутный поток, в который
вливалась отработанная и, якобы, отфильтрованная вода то ли с хлебозавода,
то ли из канализации. Катю схватили сзади за шею и держали лицом вниз, пока