"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

она не захлебнулась. А потом вытащили на скользкий, покрытый снежной
"кашей" берег и бросили рядом с телом маленькую малярную кисть...

- ... Какую-то "филенчатую" что ли? - Алиса наморщила лоб, вспоминая
трудное слово. - И ещё два бильярдных шара. Вот так!.. Мать, говорят, на
похоронах плакала! Ну, понятно - единственная дочь! Хотя, проститутка была
ужасная!.. Но о покойниках плохо не говорят.
- И что, опять никаких следов? - я прикурила очередную сигарету. Пачка
стремительно пустела.
- А какие ещё следы? Тебе что, "следов" мало?.. Шары, кисточка. Ни
фига непонятно!.. Это такой у нашего маньяка "фирменный стиль": чего-то там
сам с собой прикалывается, знаки какие-то оставляет. Для кого? Непонятно!
Все равно никто разобраться не может... Понимаешь теперь, почему я так
из-за этой бутылки с вином всполошилась? Ого себе символ! На бутылке -
виноград, и на трупе - виноград... Затаскали бы - точно тебе говорю!
Она вдруг взглянула на меня тревожно и испытующе, словно хотела ещё
раз убедиться в том, что я её не выдам и о бутылке умолчу. Вместо ответа я
спросила:
- Слушай, а тебе не кажется, что мы вляпаемся ещё больше, если про
виноград с этикетки чудесным образом "забудем", а Виктория Павловна возьмет
и вспомнит?
- Не вспомнит! - Алиса быстро помотала головой. - Во-первых, она к
бутылке не приглядывалась - все скромненько у холодильника сидела, а
во-вторых, ей сейчас не до того... Прикинь, что бы было, если б мы у себя
эти маникюрные ножницы оставили, и ты бы или я их утром в девятую палату
понесли?
Мне снова вспомнились синюшные ноги Галины Александровны с
потрескавшимися пятками старой женщины. Ее ночная рубашка в веселенький
синий цветочек. Глупый и кокетливый белый бантик на груди. И спелый
розовый, почти красный, виноград, похожий на шмат гигантской лососевой
икры...
- Ну, так что? Значит, молчим?
Ответить я не успела. После короткого, весьма символического стука
дверь нашей палаты отворилась, и на пороге возник оперативник в шерстяной
клетчатой рубахе и черных джинсах - кстати, тот, который понравился мне
меньше всех. Нет, лицо у него было, в общем, нормальное: прямой нос,
светлые брови, чуть выпуклые серые глаза. Но общее впечатление портил
внушительный "пивной" животик и манеры прямо-таки техасского рейнджера.
Первое, что он сделал - это брезгливо помахал рукой перед лицом,
разгоняя сизый дым, качнулся с носков на пятки и заметил:
- Да, девушки, накурили вы, конечно, так, что хоть топор вешай! Что?
Нервишки шалят?.. Но дело, в общем-то, не в этом, а в том, что вас здесь
две. Поэтому одна сейчас пойдет погуляет по коридору, желательно, в
отдалении от девятой палаты, а с другой я в это время побеседую. Идет?
Смотрел он на нас при этом, как на каких-нибудь злостных угонщиц скота
с цивилизованных ранчо.
Алиса после этих слов немедленно поднялась и направилась к выходу,
словно получила совершенно конкретный приказ: "Гражданка Кубасова - на
выход!", я же осталась сидеть, как приклеенная.
Когда дверь за ней закрылась, опер удовлетворенно кивнул, широкими