"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

- Ага. И с запонками. И с галстуком. А под брюками - трусы семейные. В
горошек!
Виктория Павловна придушено и нервно хихикнула, и я вдруг ясно
представила, как она прикрывала рот ладошкой, прижимаясь той ночью к
холодной темной стене.
- Зря, кстати, иронизируешь, - моя бывшая соседка разобиделась ещё
больше. - Бывают, между прочим, специальные женские запонки! Вон у меня
приятельница в бутике работает, они по всякой кожгалантерее и бижутерии
специализируются - так там каких только прибамбасов нет: и зажимы
специальные для дамских галстуков, и жилетные цепочки, и ремни с пряжками
здоровенными.
- Хорошо. Пусть, - в затылке у меня запульсировала дергающая, нудная
боль - первый признак того, что я начинаю злиться и уставать. - Оставим
пока эту тему... Алис, ты сделаешь то, о чем я тебя просила?
Вместо ответа она молча поднялась, как-то очень независимо повела
плечами и свободной, раскованной походкой манекенщицы направилась к входной
двери. Шея у неё была длинная и красивая, а узкий мысик черных волос,
спускающийся почти до воротника халата, казался по-детски трогательным и
беззащитным.
На некоторое время мы с Викторией Павловной остались вдвоем. Она
молчала, едва заметно покачивая головой в такт каким-то своим мыслям и
разглядывая коротко остриженные ногти, я молчала тоже. Ее, вероятно,
тревожили возможные последствия сегодняшнего разговора, меня - то что
цепочки, как ни верти, не получалось. Если письма, на самом деле, не было,
то цель у Елизаветы Васильевны могла быть только одна - привлечь внимание к
отсутствию алиби у Анатолия Львовича. Но как связать это с тем, что она
сама находилась ночью неподалеку от места преступления? Был ли мужчина -
смуглый красавец-любовник - которого, в принципе, могла проворонить
Виктория Павловна? Все-таки в коридоре ночью довольно темно, да и потом у
неё зашкаливало давление и болела голова... Была ли запонка? Женская
запонка... Но почему тогда мадам Шайдюк яростно шипела мне в лицо: "Вы
ничего не сможете сделать ни ему, ни мне... Не смейте подходить к Толику
ближе, чем на три километра"? При чем тут, вообще, Толик?.. Или срабатывает
"вариант первый", при котором Елизавета Васильевна ставила перед собой
совершенно конкретную цель - заложить мужа, или же запонка все-таки была
мужской... И опять замкнутый круг: когда эту несчастную запонку успел
потерять Анатолий Львович, и что делала мадам Шайдюк в коридоре
профилактория той страшной ночью?.. Мертвый, синюшный свет люминесцентной
лампы, на стенах - пейзажи в легких рамках. Круглые деревянные ручки на
темных дверях палат. Женщина, вжимающаяся спиной в стенную нишу и
начинающая разыгрывать нелепый спектакль. Зачем? Для чего?.. Для того,
чтобы человек, скрипнувший дверью, засмущался и ушел? Чтобы не заметил её и
на утро, когда будет обнаружен труп, не сделал опасных выводов? Но этот
человек вполне мог узнать голос, особенно, учитывая то, что мадам Шайдюк
прошлась вечером по палатам и неосторожно поздравила всех с наступающим
Рождеством. Она сильно рисковала. А был ли у неё другой выход?.. Как бы я
поступила в такой ситуации? Затаилась? Шмыгнула в первую попавшуюся палату?
Рванула в тамбур?.. Ну, я, конечно, не пример для подражания, потому что в
критические моменты способность мыслить здраво и хладнокровно у меня
атрофируется напрочь. Но она. Она - это далеко не я!.. Приходится признать,