"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

голове не накопится столько мыслей, чтобы обдумывать их с двенадцати дня до
семи вечера!.. Я уже Олегу собирался звонить: думал, тебя или убили
где-нибудь или в КПЗ посадили? Полгорода обегал, в профилактории твоем
был...
- Да? - я на секунду прервала увлекательный процесс расшнуровывания
ботинка и подняла голову. - И что там, в профилактории?
- Филиал КГБ, ЦРУ и ФБР. Обстановка строгой секретности. Эти твои
подружки - старая и молодая - в два голоса поют, что ничего про тебя знать
не знают, и куда ты из профилактория поехала - само собой, не ведают.
- У Шайдюка я была. У Анатолия Львовича. Возле подъезда слонялась и
сплетни разные собирала.
- Занятие - безусловно интеллектуальное, - как бы вскользь отметил
Митрошкин. - Как раз для тебя! - Еще немного постоял, скрестив руки на
груди и пытаясь напустить на себя вид ироничный и скучающий, не вытерпел и
поинтересовался. - Ну и как? Насобирала что-нибудь?..
К обстоятельному рассказу я приступила уже за столом, перемежая
реплики с поеданием паровых котлет и картофельного пюре. Леха за моим
аппетитом, странным для больного гастритом, наблюдал с суеверным ужасом,
однако, слушал внимательно. Самое сильное впечатление на него произвела
повесть о том, как уважаемая Елизавета Васильевна в пустынном коридоре
изображала африканскую страсть.
- Что-то в этом не так, - задумчиво покачав головой, он уворовал с
моей тарелки ломтик соленого огурца. - Глупо и слишком рискованно.
- А что ей оставалось делать? - я невозмутимо вернула огурец обратно.
- И мужа надо было предупредить, и самой не засветиться.
- Ну хорошо. А если бы человек не стал возвращаться в номер, а просто
деликатно прокашлялся и сказал что-нибудь типа: я, конечно, очень сильно
извиняюсь, но мне срочно надо пройти по коридору?
- Куда ночью так срочно ходить? Туалеты, слава богу, у всех в номерах!
- О! Туалеты... Какая проза, Евгения! По-твоему, ночью нужно
выбираться из своей постели только по физиологическим надобностям? А
посмотреть на звезды?!
Последней фразой, а, главное, невозмутимостью, которой при этом
светилась его физиономия, Леха отчего-то напомнил мне Анатолия Львовича.
- Звезды!.. За звездами из окна палаты со всеми удобствами можно
понаблюдать. Из тамбура их не видно.
- Романтики в тебе - ноль, - грустно констатировал Митрошкин и уже
серьезно продолжил. - А если бы кому-нибудь, действительно, стало плохо?
Если человек хотел добраться до любой медсестры из терапевтического
отделения?
- Слушай, что тебе не нравится? - окрысилась я. - Ну вот идиотка она!
Вот так она решила поступить! К Елизавете Васильевне все претензии.
- Ладно, предъявлю при случае... А что там насчет сплетен у подъезда?
- Конкретного - ничего. Выяснилось, что мадам Шайдюк - особа
неприятная и склочная, что в доме этом она живет уже много лет, раньше
преподавала в школе, сейчас работает в какой-то бухгалтерии... Вот, кстати,
с её работой в школе связана одна интересная история: она, когда была
беременная, сильно повздорила с одной пожилой учительницей, со злости пошла
и написала заявление об увольнении. Ее, конечно, давай уговаривать - как же
можно беременную уволить, нарушение трудового законодательства! Но она