"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

- Слушай, так что же получается, - Алиска подтянула к себе блюдце с
окурками и, брезгливо поморщившись, одним мизинцем согнала в него пепел,
налетевший на стол, - шантажист этот теперь пролетел, как фанера над
Парижем? Все про всех все знают, в запонке нет никакого смысла...
Интересно, кто же это все-таки был?
- Не знаю. Уже ничего не знаю. Когда я сюда шла, думала, что ты.
- Ну, говорю же, что не я! Не веришь?
- Да, верю-верю, просто... Просто не знаешь, на кого и думать. Или
кто-то из медперсонала, или пациент. А пациентов, вроде, мы всех знаем. Ну,
кто это мог сделать? Ты? Я? Виктория Павловна? Супруг её корейской
национальности? Лесников психический? Кажется, никто на такое не способен:
одни - по характеру, другие - по уму.
- Кажется то кажется, - Алиса встала и с блюдцем в руках пошла к
мусорному ведру, - но кто-то все-таки написал это письмо. И запоночку
кто-то припрятал... Кстати, шикарные были абсолютно запонки. С янтарем. Мне
ужасно нравились. - Она распахнула дверь туалета и встала, упершись рукой в
косяк. - Такие с позолоченной окантовочкой, в середине большой камушек, а
по краям - будто напыление...
- Лесников, - проговорила я, потрясенно глядя на голубой унитаз и на
голубую же раковину-тюльпан. - Помнишь, ты говорила, что он теперь не
стирает свои носки, а складывает их в мешок? Вроде как боится один в душ
ходить? А почему он не стирает свои вонючие носки в раковине? Зачем он их
копит, если к нему все равно никто не приходит и грязное белье не
забирает?.. Не обязательно, ты понимаешь, не обязательно ходить со своими
постирушками в душ, если в палате есть нормальная раковина! И ещё он
попросил, чтобы его переселили в двухместный номер!
- Пошли! - решительно рявкнула моя умная соседка, поставив
импровизированную пепельницу прямо на пол. Она, конечно же, все поняла с
полуслова. - Пошли, пошли!
И мы вышли из родной седьмой палаты, и помчались по коридору, как
неотвратимые и ужасные всадники Апокалипсиса. Честно говоря, я была всадник
- так себе. Зато Алисины глаза горели праведным негодованием и желанием
жестоко отмстить за поруганный душевный покой любимого человека. Именно она
пинком распахнула дверь номера, где теперь проживал Лесников, она же
дернула на себя дверцу его тумбочки и на все его неуверенные "что здесь
происходит?", "что вы себе позволяете?" ответила емким и суровым:
- Молчать! Санэпидемстанция. Тараканов травим.
Полиэтиленовый пакет с носками лежал на нижней полке, заботливо
отгороженный от мира стопкой потрепанных книжек. Зажав двумя пальцами нос,
Алиса встряхнула его прямо над полом. Лесников беззвучно раскрыл рот. Я,
грешным делом, подумала о том, что будет, если моя версия опять окажется
ошибочной. Но в этот раз мне повезло: один носок упал на пол с
подозрительным стуком, и, естественно, Алиса догадалась, что это только в
анекдотах носки грязнятся до такой степени, что их ставят за печку, или
рубят ими дрова. Взять сей предмет гардероба в руки она не решилась,
схватила с тумбочки шариковую ручку, подцепила ею носок, как крюком, и... И
на пол выкатилась запонка. Небольшая, круглая, с тонкой золотой
окантовочкой и крупным янтарем посредине.
- Гнида! - с чувством выдала Алиса. - И как только у тебя храбрости
хватило? То чуть ли не до обморока истерики закатывает, а то маньяка