"Бертран Рассел. Наша сексуальная этика" - читать интересную книгу автора

грешат, как нам иногда говорят, должны знать и признавать, что они грешат, и
что этический код нисколько не хуже от того, что жить согласно ему стало
труднее. На это я должен ответить, что хорош ли или плох тот или иной
моральный код в конечном счете сводится к вопросу содействует ли он или нет
человеческому счастью. Многие взрослые люди в глубине души верят в то, чему
их учили в детстве и чувствуют себя испорченными, если их жизнь не
сообразуется с максимами воскресной школы. Причиненый вред не столько в том,
что вносится разделение между сознательной разумной личностью и
бессознательной инфантильной личностью; вред заключается также в том, что
здравые моменты общепринятой морали дискредитируются наряду с
необоснованными и люди начинают думать, что если внебрачный секс
позволителен, также позволительны лень, бесчестность и недоброжелательство.
В процессе социальной и экономической революции есть вероятность, что они
выбросят хорошее вместе с плохим.
Трудность в достижении работающей сексуальной этики происходит из
конфликта между импульсом ревности и импульсом полигамии. Нет сомнения, что
ревность, хотя частично и инстинктивна, является в большой степени
конвенциональной. В обществах, в которых мужчина удачный объект для шуток в
случае неверности его жены, будет ревновать, даже если у него не осталось к
ней никакого влечения. Таким образом, ревность тесно связана с
собственническим чувством и гораздо меньше в тех случаях, где это чувство
отсутствует. Если верность не является частью того, что подразумевается
общественным мнением, ревность заметно меньше. Но хотя существующие
возможности уменьшить ревность больше, чем это предполагается людьми,
существуют вполне определенные границы, которые будут существовать до тех
пор, пока отцы в семьях имеют права и обязанности. До тех пор пока это имеет
место, мужчины неизбежно будут желать некоторых гарантий того, что они
являются отцами детей своих жен. Если бы женщины имели сексуальную свободу,
отцовство должно было отмереть, и жены не должны более ожидать поддержки со
стороны своих мужей. Это может произойти со временем, но это будет настолько
глубоким социальным изменением, что эффекты его, хороши ли они или плохи,
предсказать невозможно.
В то же время, если брак и отцовство сохраняются как социальные
институты, необходим некоторый компромисс между полной беспорядочностью и
"пожизненной" моногамией. Решение в отношении наилучшего компромисса в
каждом отдельном случае нелегко, оно должно варьироваться время от времени в
соответствии с привычками населения и надежности методов предотвращения
беременности. О некоторых вещах, тем не менее, можно сказать с некоторой
долей определенности.
Во-первых, нежелательно, и с точки зрения физиологии, и с точки зрения
образования, чтобы женщины имели детей до 20 лет. Таким образом наша этика
должна быть такой, чтобы сделать это редким явлением.
Во-вторых, маловероятно, чтобы человек без предыдущего сексуального
опыта, мужчина или женщина, был бы способен различить между чисто физическим
влечением и тем видом сродства, которое необходимое условие успешного брака.
Более того, экономические причины вынуждают мужчин, как правило, острочивать
женитьбу. Не только невероятно, что они остануться целомудренными от 20 до
30 лет, но и нежелательно с психологической точки зрения. Гораздо лучше,
если если бы у них были временные отношения не с профессиональными
проститутками, но с девушками из их собственного сословья, чьим мотивом было