"Бертран Рассел. Может ли человек быть рациональным?" - читать интересную книгу автора

противоречащим тому, что они говорят об интеллекте, если только они на
самом деле не имеют в виду, что интеллект не принимал участия в их
обращении в марксистскую веру. В любом случае, поскольку они признают, что
возможен "научный анализ объективной реальности", они должны признать, что
можно иметь мнения, рациональные в объективном смысле.
Более эрудированных авторов, тех, кто отстаивает иррационалистскуто точку
зрения, таких, как философы-прагматисты, не так легко опровергнуть. Они
утверждают, что не существует такой вещи, как объективный факт, которому
должны соответствовать наши мнения, если они считаются истинными. Для них
мнения - только орудия в борьбе за существование, и те из них, которые
помогают человеку выжить, будут называться "истинными". Этот взгляд
преобладал в Японии в VI в. н. э., когда буддизм впервые достиг этой
страны. Правительство, сомневаясь в истинности новой религии, приказало
одному из придворных принять ее экспериментально; если он преуспеет более
чем остальные, религию примут как универсальную. Этот метод
(модифицированный для нашего времени) отстаивается прагматистами по
отношению ко всем религиозным спорам; но я еще не слышал от кого-либо
заявления, что он обратился в иудейскую веру, хотя кажется, что она ведет
к процветанию быстрее, чем какая-либо другая.
Несмотря на такое определение "истины", в повседневной жизни прагматизм
всегда руководствуется совершенно иными принципами для менее утонченных
вопросов, возникающих в практических делах. Прагматист-присяжный в случае
убийства будет обдумывать случившееся точно так же, как и любой другой
человек; тогда как если бы он придерживался своих принципов, то должен был
бы решать, кого более выгодно будет повесить. Этот человек, по
определению, будет виновным в убийстве, поскольку вера в его виновность
будет более полезной, и, следовательно, более "истинной", чем вера в вину
какого-либо другого человека. Боюсь, что такой практический прагматизм
иногда встречается; я слышал о "подтасовках" в Америке и в России, которые
соответствуют этому описанию. Но в таких случаях делается все, чтобы
скрыть этот факт, и если эти усилия проваливаются, то случается скандал.
Такое укрывательство показывает, что даже полицейские верят в объективную
истину в судебном расследовании. Именно такого рода объективную истину -
весьма мирскую и прозаичную, - стремятся найти ученые. Именно такого Рода
истину люди также ищут найти в религии до тех пор, пока надеются найти ее.
Только когда люди оставляют надежду доказать, что религия является истиной
в прямом смысле, они берутся за труд до, казать, что это "истина" в некоем
новомодном смысле. Можно открыто заявить, что иррационализм, т. е. неверие
в объективные факты, почти всегда вырастает из желания доказать нечто, для
чего не существует подтверждающих свидетельств, или отрицать нечто, что
хорошо подтверждается. Но вера в объективные факты всегда сохраняется в
отношении частных практических вопросов, таких как инвестиции или наём
слуг. И если действительно можно было бы повсюду проверить истинность
наших убеждений, это была бы проверка во всех областях, ведущая к
агностицизму везде, где бы она ни была проведена.
Вышеупомянутые соображения, конечно, весьма неадекватны по отношению к
теме. Решение проблемы объективности факта затруднено туманными
рассуждениями философов, которые я попытаюсь проанализировать в дальнейшем
более радикальным способом. Сейчас же я должен предположить, что
существуют факты, что некоторые факты познаваемы, и относительно некоторых