"Бертран Рассел. Мое философское развитие." - читать интересную книгу автора

Мейнонг, к работам которого я относился тогда с великим почтением, не
сумел заметить этого различия. Он указывал, что можно делать утверждения с
логическим субъектом "золотая гора", хотя никакой золотой горы не
существует. Он доказывал, что когда вы говорите, будто золотой горы не
существует, то очевидно, что есть нечто, о чем вы говорите, что этого не
существует - а именно, золотая гора; следовательно, золотая гора должна
пребывать в некоем туманном Платоновом мире бытия, ибо в противном случае
ваше утверждение, что золотая гора не существует, не будет иметь значения.
Признаюсь, что, пока, я не пришел к теории дескрипции, этот аргумент
казался мне убедительным. Существенно важным моментом в теории было то,
что, хотя "золотая гора" может быть в грамматическом смысле субъектом
значимого суждения, такое суждение, если его правильно проанализировать,
больше не будет иметь субъекта. Суждение "золотая гора не существует"
становится суждением "пропозициональная функция "х золотая и гора" ложна
для всех значений х". Утверждение "Скотт-автор Веверлея" становится
утверждением "для всех значений х "х написал Веверлея" эквивалентно "х-это
Скотт". Здесь фраза "автор Веверлея" уже не встречается.
Теория дескрипции пролила также свет на то, что имеется в виду под
"существованием". "Автор Веверлея существует" означает "имеется значение
с, для которого пропозициональная функция "х написал Веверлея" всегда
тождественна "х есть с" истинно". Существование в этом смысле может
утверждаться только об описании, и, будучи проанализировано, оно
оказывается случаем пропозициональной функции, истинной по крайней мере
при одном значении переменной. Мы можем сказать: "Автор Веверлея
существует", и мы можем сказать: "Скотт- автор Веверлея"; но "Скотт
существует"-скверно с точки зрения грамматики. В лучшем случае это можно
проинтерпретировать как означающее "человек, именуемый "Скоттом",
существует", но "человек, именуемый "Скоттом" - это дескрипция, а не имя.
Когда имя используют правильно, т, е. как собственно имя, грамматически
неправильно было бы говорить: "это существует" ("that exists").
Центральная идея теории дескрипции состояла в том, что фраза может
обусловливать значение предложения, не имея сама по себе (in isolation)
никакого значения. Этому в случае дескрипции имеется точное
доказательство: если бы "автор Веверлея" означало что-нибудь другое, чем
"Скотт", то "Скотт - автор Веверлея" было бы ложно, а это не так. Если бы
"автор Веверлея" означало "Скотт", то "Скотт - автор Веверлея" было бы
тавтологией, а это не так. Следовательно, "автор Веверлея" не означает ни
"Скотт", ни что-либо другое, т. е. "автор Веверлея" ничего не означает.
Что и следовало доказать.

Рассел Бертран. Мое философское развитие //Аналитическая философия ХХ
века. - М., 1993.