"Бертран Рассел. Происхождение фашизма." - читать интересную книгу автора

Но в тот самый момент, когда Храм Разума, казалось, был почти завершен,
под него была подложена бомба, и в результате все сооружение взлетело на
воздух. Человеком, подложившим эту бомбу, был Давид Юм. Его "Трактат о
человеческой природе", опубликованный в 1739 г., имел подзаголовок
"Попытка распространить экспериментальный метод рассуждений на моральные
проблемы". Этот подзаголовок целиком объясняет его намерение, но только
наполовину - его исполнение. Намерением была замена наблюдения и
индуктивного метода на дедукцию, происходящую из кажущихся самоочевидными
аксиом. По складу ума он был законченным рационалистом, хотя скорее
бэконианского, чем аристотелевского толка. Но почти беспримерное сочетание
проницательности с интеллектуальной честностью привели его к несомненным и
разрушительным заключениям: индукция - это логически необоснованная
привычка, а вера в причинность немногим лучше, чем суеверие. Из этого
следовало, что наука, наряду с богословием, должна быть разоблачена как
собрание несбыточных надежд и иррациональных убеждений.
В учении Юма рационализм и скептицизм мирно сосуществовали. Скептицизм
предназначался только для исследований и был забыт в делах практических.
Кроме того, практическая жизнь управлялась, насколько это было возможно,
именно теми методами науки, которые ставил под сомнение его скептицизм.
Такой компромисс был возможен только для человека, который был в равной
степени и философом, и земным человеком; есть также и оттенок
аристократического торизма в сохранении эзотерического неверия для
посвященных. Мир отказался принять доктрины Юма во всей их полноте.
Последователи Юма отвергали его скептицизм, тогда как немецкие оппоненты
Юма подчеркивали скептицизм как неизбежный результат исключительно
научного и рационального мировоззрения. Таким образом, в результате
знакомства с учением Юма британская философия стала поверхностной, а
немецкая философия - антирациональной; и в том и другом случае из-за
боязни невыносимого агностицизма. Европейская мысль никогда не возвратит
себе свою прежнюю искренность;
среди преемников Юма здравомыслие означало поверхностность, а глубина -
некоторую степень сумасшествия. Старые споры, начатые в свое время Юмом,
продолжаются в большинстве недавних философских дискуссий по проблемам
квантовой физики.
Философия, характерная для Германии, начинается с Канта и начинается как
реакция против философии Юма. Канту было предопределено верить в
причинность, Бога, вечность, моральный закон и так далее, но он сознавал,
что философия Юма сделала это довольно сложным. Поэтому он придумал
разницу между "чистым" и "практическим" разумом. "Чистый" разум касался
всего, что может быть доказано, а таких вещей не так много; "практический"
разум имел отношение к тому, что необходимо для добродетели, а таких вещей
очень много. Конечно, очевидно, что "чистый" разум был просто разумом,
тогда как "практический" разум был предрассудком. Таким образом, Кант
вернул в философию обращение к чему-то осознанному как явление,
находящееся вне сферы теоретической рациональности, что изгонялось из школ
с самого зарождения схоластики.
Даже более важной фигурой, чем Кант, с нашей точки зрения, был его
непосредственный преемник - Фихте, который, пройдя путь от философии к
политике, дал жизнь новому движению, ставшему национал-социализмом. Но
прежде чем начинать разговор о нем, следует добавить кое-что еще о