"Джон Руссо. Нелюди " - читать интересную книгу автора

шестнадцатилетней дочерью. Временами он просто поражался тому, до чего же
смогла докатиться его Кэролайн в своем явном стремлении опозорить родного
отца, и только надеялся, что она не зайдет так далеко, как эта сумасшедшая
сучка, с которой он сейчас говорит по телефону.
Как и его собственная дочь, о которой Джим так беспокоился, полковник
Мао происходила из простой американской семьи. Ее настоящее имя было Дениз
Шеффер. Когда она училась в Калифорнийском университете в Беркли, ее вызов
родителям постепенно перерос в вызов обществу. Она примкнула к Симбионезской
Освободительной Армии (СОА), завела дружбу с Нэнси Перри и Патрицией
Солтисик, больше известными под кличками Фахиза и Зоя, и стала
распространять брошюры, в которых восхвалялось похищение Патриции Херст и
требование баснословного выкупа за нее под предлогом обеспечения "хлеба для
масс". Когда СОА была фактически уничтожена в результате кровопролитной
схватки в Лос-Анджелесе, Дениз Шеффер превратилась из человека,
сочувствующего марксизму, в его закоренелого фанатика. Она бросила своего
мужа, которому не было и двадцати лет, и младенца-сына и стала любовницей
чернокожего Уилсона Вудрафа, известного также под прозвищем генерал Кинтей,
который в свое время сидел в тюрьме вместе с Дональдом де Фризом (или
генералом Синком) - впоследствии убитым руководителем СОА. Дениз отказалась
от семьи, от церкви, от родины, чтобы стать "солдатом революции" в Зеленой
бригаде Вудрафа, одной из недобитых групп Симбионезской Армии. Ее
разыскивали ФБР и полиция штата Нью-Йорк за соучастие в тех же самых
преступлениях, за которые ее товарищи отбывали сейчас срок в тюрьме: за
попытку захвата инкассаторской автомашины и убийство из огнестрельного
оружия двух полицейских.
- Время уходит, свинья, - предупредила Мао. - Через три минуты я отдам
приказ казнить первого заложника.
- Полковник, не надо этого делать, - как можно мягче сказал Спенсер,
специально называя Мао самочинно присвоенным ею воинским званием, и тем
самым пытаясь польстить ее нездоровому самолюбию. Он старался говорить
спокойно и уверенно, а сам в это время лихорадочно вытаскивал из пачки
очередную сигарету. - Как я уже сказал вам, полковник, губернатор согласился
освободить ваших людей. Но это требует времени. Переговоры должны идти по
соответствующим каналам. Вы же не можете...
- Не говори мне, чего я могу, а чего - нет! - прорычала полковник
Мао. - здесь командую я! Я говорю от имени всего угнетенного народа! И очень
хорошо знаю, что все попытки нанести удар по вашей гнилой системе
провалились только потому, что раньше люди не были стойкими и до конца
последовательными в борьбе за нашу святую идею. Но теперь-то мне ясно, что
пока я с тобой разговариваю спокойно, ты меня уважать не начнешь. Так что
через три минуты я перехожу к действиям. Ровно в десять мы казним одного из
наших военнопленных.
- Разве вы не уважаете Женевскую конвенцию? Как же вы можете называть
себя борцом за дело народа, если похищаете людей и убиваете их наобум, не
принимая во внимание ни их достоинств, ни даже невиновности?
- В этом мире нет полностью невиновных людей, - убежденно заявила
Мао. - Мы провели опрос пленных и выбрали первого, кому предстоит умереть.
За ним последуют и другие. Каждые полчаса мы будем казнить их по одному, и
это продлится до тех пор, пока генерал Кинтей и другие наши товарищи не
будут доставлены к нам в целости и сохранности.