"Татьяна Рябинина. Иудино племя" - читать интересную книгу автора

попишешь. Но мы эту проблему, думаю, решим как-нибудь. Так что, пойдем
порадуем жениха?
Облизнув пересохшие губы, Фира неуверенно кивнула.
Потом была свадьба - бестолковая, с каким-то купеческим размахом.
Шампанское рекой, две ее дочки в длинных платьях, с букетиками розовых
бутонов и фрезий. Федор - краснеющий и потеющий. И взгляд Ивана Алексеевича,
которые преследовал ее везде, каждую минуту - пристальный, чуть насмешливый,
сквозь легкий прищур. От этого взгляда внутри все обмирало и наливалось
тяжелым теплом.
Оставив Женю и Настю на попечении матери, молодые уехали в Ленинград. И
в первую же ночь, когда Федор заснул, Фира пришла в комнату Ивана
Алексеевича.
Эсфирь Ароновна зябко передернула плечами, словно перенеслась вдруг в
тот длинный темный коридор, по которому - в одной прозрачной ночной
сорочке - кралась, ступая на цыпочки, к тонкой полоске света, пробивающейся
из-под дальней двери.
Свекор нисколько не удивился - как будто ждал ее. "Что, слабоват
Федька? - усмехнулся он, кладя на тумбочку книгу, которую читал. - Да уж,
куда ему с такой бабой сладить. Ну, иди сюда".
Зажмурившись, Фира нырнула под одеяло, зная уже, что будет ненавидеть
этого человека всю свою жизнь - за власть над собой. Да, будет ненавидеть -
и подчиняться. Подчиняться и ненавидеть.
Федор был похож на серенький летний дождь: ровный, монотонный,
привычно-раздражающий. Да, он был добр и заботлив, умен и талантлив - Фира
не спорила. Но она ни капли, ни капельки его не любила. А при таком раскладе
мужчина может быть сплавом Аристотеля, Шекспира и мистера Вселенная, но
вызовет лишь глухую досаду. К тому же покойная мать Федора была женщиной
верующий, в вере воспитала и сына. К ужасу Фиры, которая, согласно
общепринятому мнению, считала, что в Бога верят исключительно старые и
убогие, муж захотел венчаться. И даже спросил у приехавшей с девочками тещи,
как по ее мнению, не согласится ли Фирочка принять крещение.
Вот тут-то все и открылось. Арон Моисеевич умер за несколько месяцев до
свадьбы, поэтому мать и решила обо всем рассказать.
Фира рыдала, кричала и падала в обморок. Федор метался по квартире с
нашатырем и сердечными каплями. Мать сычом сидела в углу с видом
оскорбленной добродетели. И только Иван Алексеевич хладнокровно наблюдал за
скандалом, пряча в бороду усмешку.
К счастью, вопрос о венчании как-то отпал сам собой. Федор по
воскресеньям и праздникам исправно ходил в храм, смиренно терпел ее
насмешки, молился и соблюдал посты.
- Прости, - говорил он Фире, целомудренно отодвигаясь на край
супружеского ложа. - Сейчас нельзя.
- Да-да, я понимаю, - фыркнув, кивала она.
А дождавшись, когда он заснет, уходила к Ивану Алексеевичу. Быть
пойманной на месте преступления Фира не боялась: Федор спал так крепко, что
вряд ли его разбудил бы даже выстрел из гаубицы.
Через год родился Валера. Кто был его отцом, Фира точно не знала, но
подозревала, что не муж. А уж близнецы Зоя и Кирилл и вовсе были копией
"деда". С каким-то темным злорадством она думала о том, что Федор считает
своими детьми единокровных братьев и сестру.