"Татьяна Рябинина. Иудино племя" - читать интересную книгу автора

не брал. Но Женя думала, что лучше бы уж он пил. Потому что у него была
другая "специализация": он философствовал. После школы Иван поступал на
соответствующий факультет университета, но благополучно провалился. Отслужив
в армии, повторять попытку не стал, перейдя в разряд любителей. Он
витийствовал всегда и везде, по поводу и без повода. На диване и в ванне, на
улице и в транспорте. Если во время учебы в институте Женя, слушая его,
млела и считала невероятно умным, то вскоре после замужества стала звать его
про себя пустозвоном. А еще через какое-то время первая часть этого эпитета
сменилась другой, не совсем приличной. Он начал ее активно раздражать. Даже
под свои неудачи на супружеском ложе, кстати, довольно частые, Иван
умудрялся подвести прочную теоретико-философскую платформу.
Евгения Григорьевна прыснула, вспомнив, как ее Ванька, рыхлый,
белокожий, ерошил свои похожие на одуванчиковый пух волосы, подтягивал
повыше подушку и заводил высоким, немного гнусавым голосом: "Женюра, не все
так просто в отношении мужчины и женщины в наше непростое время"...
Она от природы была спокойной и терпеливой. К тому же очень хотела
родить ребенка. Но ничего не получалось. Один выкидыш, второй, третий... К
тридцати пяти она совсем уже отчаялась и махнула рукой. Живут же люди и без
детей. И вдруг совершенно неожиданно забеременела. Пролежав на сохранении
ровно четыре месяца, Евгения Григорьевна родила здоровенького мальчика,
точную копию мужа.
Но муж, похоже, не слишком был рад этому событию. Орущий и пачкающий
пеленки Костик мешал ему решать мировые проблемы, да еще в придачу отвлекал
на себя внимание единственного его слушателя - жены. К тому же ему все
труднее было находить себе очередное "рабочее" пристанище. Все чаще он стал
намекать Евгении, что, может быть, и правда стоит подумать о земле предков?
Но тут она была незыблема, как скала: ни за что и никогда!
Начались скандалы. Масла в огонь подливали мамаши с обеих сторон. Ее
мать, активно не любившая зятя, торжествовала: "Вот, я же тебе говорила!"
Свекровь, точно так же не терпевшая Евгению ("Что, не мог себе русскую
найти?!"), вдруг резко полюбила всех евреев скопом и встала на сторону
сыночка, категорически осуждая невестку: как же это она не хочет на
историческую родину!
В конце концов ее терпение лопнуло, и она подала на развод. Иван в суде
требовал разделить имущество на идеально равные части, сражаясь за каждую
чайную ложку. Однако квартиру Евгения получила от института, муж даже не был
в ней прописан. Полученный ею же дачный участок тоже удалось отстоять.
Больше Евгения Григорьевна замуж не вышла, хотя кое-какие кавалеры
иногда и появлялись. Не хотела для сына отчима. Утешала себя, что и другие
члены их семьи несчастливы в браке. Братья Валера и Кирилл развелись,
двоюродный брат Андрей тоже. А те, кто еще не проделали это, вели, мягко
говоря, не самую приятную жизнь. А младшее поколение! Галя, видимо,
останется старой девой, Света развелась, Марина вышла замуж за какого-то
дикого кобеля. Старый холостяк Дима, Настин сын, в тридцать четыре года
женился на такой оторве, что даже видавшая виды баба Фира опешила. Ее Костик
жениться не торопится, все выбирает.
Да... Галка говорит, что семья их проклята. Иудино племя. Что ж, может
быть, и так. Единственные, у кого, вроде бы, все хорошо, - Зоя и Илья.
Только вот детей нет и быть не может. Взяли из детдома девочку, Катеньку,
хорошенькую, здоровенькую, не могли нарадоваться. А через год трехлетняя