"Гелий Рябов. Конь бледный еврея Бейлиса " - читать интересную книгу автора

пошел впереди, указывая дорогу. Делать этого не нужно, дорогу знал, но есть
ритуал, его не нарушают никогда.
Коридор пуст, дверь направо - кабинет Царя, сколько раз бывал на
докладах... Императора еще нет, но - сейчас войдет и протянет руку:
"Здравствуйте, Петр Аркадьевич".
Вот он... Бледен, мешочки под глазами, улыбается дружественно, рука
ощущает крепкое, мужское пожатие. Взгляд спокоен, доброжелателен:
"Здравствуйте, Петр Аркадьевич, надеюсь, добрался хорошо?" - "Вполне,
Государь, благодарю". Теперь нужно подождать, пока он задаст первый вопрос.
- Вы получили мою записку, я полагаю, что сказал все и сказал вполне
недвусмысленно. Ваша политика, ваше дело - есть дело укрепления России. Я
желал бы услышать ваши соображения.
- Слушаюсь... - помедлил. Все же трудно резать правду-матку, хотя сбоя
никогда не давал и всегда говорил то, что думал. Но вряд ли ему будет
приятно. Вряд ли... - Ваше Величество, кризис возник из-за того, что
свобода многими понимается ложно...
- Как же? Это интересно... - Глаз не отводит, ни малейшей иронии.
Тогда - ладно. Начнем.
- Государь, говорят, что только тогда, когда в ресторанах всегда можно
будет найти свободный столик, а на оперетку не надобно будет записываться -
только тогда будет торжествовать личный интерес, а это и есть свобода, Ваше
Величество!
- В самом деле? Но это слишком узкое понимание. Я надеюсь, что вы,
Петр Аркадьевич, исповедуете другое. Благоволите изложить.
- Хорошо. (Итак - вперед, и - что Бог даст.) Первое. Рабы были
освобождены на сто лет позже, нежели следовало. Отсюда - социализм, община,
рабство неизбывное, его удастся вылечить очень и очень не скоро,
Государь...
- Согласен. Что вы предлагаете?
- Отпустить Финляндию. Да, у них все признаки самостоятельности:
правительство, денежная и судебная системы, полиция и суд. Так. Но они -
Великое княжество. Это надобно устранить. Теперь Польша. К 1920 году она
должна стать полностью независимой. Для соблюдения русских интересов -
необходимо принять закон о земствах, дать земства в Западный край... -
усмехнулся.- Ваше Величество, мы называем Польшу Привисленским краем,
Западным краем, но ведь она все равно - Польша, Речь Посполитая. Земства
сохранят в русском владении многие земли...
- Я согласен и с этим. Но разве это - все? - улыбнулся, давая понять,
что скрывать не следует, что готов выслушать самое страшное...
- Я долго колебался, долго размышлял. Я говорю о евреях.
Царь нервно сомкнул ладони, хрустнул пальцами. Видно было, что слово
произнесенное режет слух. Но - промолчал, и Столыпин продолжал:
- Я взвесил все: участие евреев в революции, их значительную роль в
ней. Участие в партийном терроре. Вэкспроприациях. Стремление еврейского
капитала вытеснить русский. Овладеть фабриками и заводами.
- Вы знаете мое мнение. Евреи мои поданные, это так. Но я желал бы,
чтобы мои отношения с ними этим и исчерпывались. Тем не менее я готов
выслушать вас.
- Евреи не имеют права жительства. Черта оседлости будоражит умы в
Европе и Америке...