"Гелий Рябов. Мертвые мухи зла " - читать интересную книгу автора

произошло, как написал Рединков. От имени чекиста Ильюхина.
- Фантастический роман...
- А вы подправьте и опубликуйте. Вы-то сами верите в подлинность этих
мощей?
- Я верю выводам науки. Это кости Романовых.
- А Синод, получается, тупой и малограмотный? Ну и то-то... Отцы все
понимают, поверьте. Но о. Дионисий прав: нимбы вокруг ликов - это так,
фантастика... А вот кости безвинно убиенных, да еще акафисты над ними
читать, службы служить, прогвождающие Ленина и прочих к вечному позору,
анафеме - это пострашнее выйдет... А как постсоветвласть не удержится? За
нимбы в духе времени только пожурят, а за кости могут и перемолоть, если
что...
- Если что... Вечная формула. Но ведь вы предъявили документы с
грифом. Как быть?
- Это формальный гриф. Жизнь давно все рассекретила. Оперативного
интереса эти документы не представляют. Но, согласен, риск есть. У власти
все те же наследники Сталина. Рискнете?
- Подумаю. А...
- Кто я? Да вам-то что? Посланник вечности. Из тьмы быша, во тьму и
отойду. Прощайте.
Я не помню ни выражения его лица, ни цвета глаз, ни роста.
Рукопись я прочитал трижды. Кое-что подправил, кое-что поменял
местами. Что-то выбросил (повторы). Может быть, кому-то это и покажется
интересным.

В Москве Ильюхин явился к Якову Михайловичу. Тот обретался в Кремле, в
здании Судебных установлений, в просторной комнате. Сидел за столом в
косоворотке с двумя пуговками, листал бумаги, вскидывая из-под бровей
выпуклые палестинские глаза. Ильюхин - мастеровой из Нижнего Тагила - к
евреям относился с опаской: непонятные, словами мельтешат, черт разберешь,
да и обмануть норовят, но чтобы ненавидеть... не было этого в Ильюхине.
Пропагандисты партии доказывали, что народ этот умен и даровит, мастерами
разных дел располагает и ничего дурного русским не учинил. В партии евреев
много было, Ильюхин встречал их на каждом шагу и постепенно стал
воспринимать губастых и черноволосых сотоварищей обыкновенно - ну мало ли у
кого какая внешность...
Но этот (видел его впервые - вот так, живьем) был таким типичным, ярко
выраженным, что обуревающие Ильюхина чувства мгновенно отпечатались на его
лице.
- Не любите нашу нацию? - догадался Свердлов.
- Ну... что вы! - вскинулся Ильюхин, покрываясь пунцовым цветом. - Как
можно! Мы все, значит, люди одной идеи!
- Верно, товарищ Ильюхин! - Показалось, что и акцента у него ни
малейшего нет - шпарит по-русски, как коренной. - Но вы раз и навсегда
возьмите в ум: мы, евреи, часть русского народа. Потому что "русский
народ" - это все народы, населяющие нашу Россию.
- Ва... вашу? - растерялся и еще больше покраснел.
Свердлов по-отечески рассмеялся:
- "Нашу" - это значит нашу с вами, с татарями, якутами и так далее.
Поняли? Ну вот и славно. Я вызвал вас, так как Феликс дает вам весьма