"Илья Рясной. Наше дело - табак [B]" - читать интересную книгу автора Глава 1
ЗАКАЗУХА - Смотри, что я нашел. - Гринев бросил на стол перед Ушаковым тонкую самиздатовскую, в серой обложке и на плохой желтой бумаге книжку. Называлась она "На ниве страсти". Автором ее значился некто Одуванчик. - Это что за хренотень? - не понял Ушаков. - Это мне агент принес, - победно заявил Гринев. - Раритет. - Ничего не понимаю. - Самиздат девяносто первого года. Записки гомосексуалиста. - Гринев пролистал книжку и зачитал отрывок, в котором автор, явно по собственному опыту, расписывал, какой кайф получал, когда братья-гомики брали его за ноги и как Буратино трясли с балкона на высоте четырнадцатого этажа. - "Ощутил, как по моему телу расплывается блаженство. Это был экстаз!" - процитировал Гринев. - Стиль не ахти, - оценил Ушаков. - А откуда ему взяться? Зарецкий пишет хреново. - Это что, он написал? - А кто же еще? - Одуванчик, значит. - С некоторым интересом Ушаков пролистнул книжку с бесстыдными иллюстрациями. Брошюра вполне тянула на методическое пособие для молодежи, решившей посвятить свою жизнь светлому влечению к лицам одного с ними пола. - Он еще тогда был не гомиком-депутатом, редактором, а обычным Сегодня Эдик, конечно, не соглашается, что это его пера творение. Там, кстати, и про Резину есть. Одна шайка-лейка. Они тусовались тогда у областного драмтеатра. - Где Резина мальчиков цеплял? - Вот именно... Я на суде эту штуковину покажу, - потряс Гринев книжкой. Судебное заседание по иску Гринева в очередной раз откладывалось из-за того, что редактор "Трезвого взора" напрочь его игнорировал. - Резина, - хмыкнул Ушаков. - Ох, и дело было... Эта нашумевшая история двухгодовалой давности. Тогда Гринев повязал банду Кошелька - известного на весь воровской мир гомика, который сколотил шайку из своих партнеров, насадив там жесточайшую дисциплину. Там были и бывшие уголовники, и матросик, дезертировавший из части морской пехоты в Старобалтийске. Жертвами они намечали чаще своих, голубых, благо среди них полно людей денежных и авторитетных. Один арестованный из этой шайки-лейки в порыве откровенности выложил Гриневу все и про редактора "Трезвого взора", с которым познакомился по голубым делам, и про Резину, который чуть ли не каждый день ошивался в сквере у драмтеатра и снимал себе мальчиков тринадцати-четырнадцати лет. Впрочем, Резиной он был только в скверике. Для всех остальных он был Рафаэлем Михайловичем, помощником губернатора области, светочем демократии, который толкался на всех демократических тусовках начиная с восемьдесят седьмого года и не слезал с экранов телевизоров, где проповедовал общечеловеческие ценности... |
|
|