"Вячеслав Рыбаков. Гравилет Цесаревич" - читать интересную книгу автора

околоземной десятки; дату еще надо было уточнять и согласовать с
штатниками. Пробыв два месяца безвылазно на тюратамском космодроме,
великий князь вырвался на пару дней в столицу, чтобы отчитаться о
готовности к делу перед государем, Думой и кабинетом. Надобно
незамедлительно снестись с штатниками и выяснить, не было ли у них попыток
диверсий или покушений.
Или это какой-то их патриот шизоидный...
Бред.
Третьи страны... Есть отрывочные сведения о наличии в Японии, в
Германии кругов, задетых малым, с их точки зрения, участием их держав в
интернациональном проекте века. По их мнению, это роняло престиж их наций.
Горе-националисты, пес их ешь. Хорошо, что их мало, и что обычно их никто
не слушает. Немцы в свое время очень настаивали, чтобы "в целях соблюдения
полного равновесия участия основных сторон" все старты осуществлялись с
одного и того же космодрома, причем какой-либо третьей страны, и тут же с
беззастенчивой настойчивостью предлагали свою космическую базу в море
Бисмарка - не ближний свет возить туда через океан все материалы что
штатникам, что нам!
Нет-нет. Бессмысленно сейчас строить версии. Я тут ничем не отличаюсь
от располагающих нулевой информацией остолопов, болбочущих о масонском
заговоре и о том, что господь покарал за гордыню человека, вздумавшего
влезть на небо. Слышал я сегодня такое - смотрел на Стасю, чувствовал
Стасю, но слышал краем уха.
Все. Стася уже дома, в тепле, уже наверняка приняла ванну, залегла
под одеяло с какой-нибудь книгой или рукописью, или телеэкран мерцает
чем-нибудь развлекательным напротив постели - так славно бывает лежать
рядом, обнявшись, щека к щеке и бездумно-радостно смотреть всякую
белиберду... Хватит! Что она сейчас думает обо мне - мне отсюда не
изменить, хоть кулак изгрызи.
Или я слишком зазнаюсь, и она сейчас совсем не обо мне думает?
А ведь каких-то пять часов назад она гортанно, протяжно вскрикивала
подо мною... и танцевала: я счастливая!
Но - утром? Как презрительно она вела себя утром, у Джвари!
Господи, неужто это было? Неужели это было сегодня - жар, стрекот,
синий простор? И самая большая трагедия - то, что родная женщина держится
отчужденно.
Все, хватит.
Приехали.



2

Министерство госбезопасности располагалось в левом крыле старого
здания Генштаба. Показав слегка удивленному моим видом казаку отсыревший
пропуск, я взбежал по широкой лестнице на третий этаж - белый пиджак,
светло-голубая рубашка с открытым воротом, белые брюки, белые летние
туфли; ни дать ни взять миллионщик на палубе собственной яхты. В туфлях
хлюпало. Нет, не миллионщик, конечно - погонщик. Подневольный офицер.
Коридоры были пустынны, и, казалось, здание спит, как и полагалось бы