"Вячеслав Рыбаков. Ветер и пустота" - читать интересную книгу автора

что-нибудь приятное, решил он, и постарался ответить ей в тон - вполне,
впрочем, искренне:
- Кого же еще было и подхватывать, как не тебя?
Женщина не отозвалась. Она вовсе не собиралась говорить ему приятное.
Сейчас, когда отупение усталости отступило, ей вновь стало страшно и
нестерпимо жалко себя, противоестественно и беспомощно болтающуюся в
прозрачной, темной пустоте. Женщина даже не знала толком, от чего они
спасались. В первый же миг она успела зажмуриться и до самой лестницы не
открывала глаз.
- Смотри, какие звезды, - сказал мужчина. - Внизу таких никогда не
бывает.
Торжественно и покойно летела над ними сверкающая метель.
- Здесь очень чистый воздух. Чувствуешь?
- Да. Очень.
- Потому и звезды такие. Вон Вега. А над головой Орион - видишь,
красный - Бетельгейзе, голубой - Беллатрикс. А это альфа Орла, Альтаир.
Правда, похоже на орла?
Лестница пела свою нескончаемую, усыпительную ноту.
- Раскинул крылья и парит... Я почему-то больше всех люблю это
созвездие. А тебе нравится?
Женщина молчала. Взглянув вниз, мужчина увидел, как тяжело
покачивается ее обвисшее тело, и понял, что она заснула.
Ему не спалось. Он задремывал минут на пять-десять и опять просыпался
в тревоге и все проверял, проверял наощупь, как держится на перекладине ее
ремень.
В алых потоках утреннего сияния они снова двинулись вверх. Далекая
земля, сплошь затянутая желтым дымом, казалась теперь столь же бесплотной,
что и далекие, полупрозрачные перья облаков. У мужчины уже слезла кожа с
ладоней и ступней, и женщине приходилось быть вдвойне осторожной, цепляясь
за скользкие от леденеющей сукровицы перекладины. Перчатки женщины
истерлись до дыр, на очереди тоже были руки.
Потом черные громадные птицы напали на них и надолго зависали рядом,
пластаясь в потоках исступленного ветра, глядя холодными круглыми глазами,
а мужчина и женщина отбивались от птиц, размахивая руками и немощно крича.
Потом они поднялись выше всяких птиц.
Все тонуло в синем льдистом сиянии, в торжествующем громе громадного
горна. Пляшущая лестница стала невероятно хрупкой, как стекло, и рвалась
из рук, грозя искристо переломиться от каждого движения. Вокруг был только
простор - пронзительно прекрасный, абсолютно чужой и невыносимо мертвый.
- Я не выдержу, - сказала женщина и сама не услышала себя. Горло ее
было словно из сухой ломкой бумаги. - Я не могу!!! Прости, я правда не
могу!
- Уже скоро! - закричал мужчина ей в ответ. - Держись! Солнце,
радость моя, держись, ради бога! Уже совсем близко!
Давно перевалило за полдень, когда мужчина издал невнятный гортанный
всхлип, пробудивший мозг женщины от оцепенения. Женщина подняла голову и
увидела, что лестница кончилась.
Сквозь узенькое отверстие, расположенное в центре площадки, они
выбрались на шаткий, ничем не огороженный настил, мотающийся посреди неба.
Ветхие доски прогибались, наледь трескалась на прогибах, и ветер сдувал