"Вячеслав Рыбаков. Первый день спасения" - читать интересную книгу автора

отрицать, что администрацией допущен ряд серьезных просчетов, что доверие
к ней широких масс выжившего населения в значительной степени подорвано.
Глупо и недостойно. Но вы же интеллигентный человек, умница... в сущности
- цвет нации, представитель ее истинного авангарда. Авангарда духа. Вы-то
должны понимать, что не допускает просчетов лишь тот, кто ничего не
делает. А мы делали и делаем очень много. И могли бы делать еще больше -
чего бы мы только не сделали! - если бы удалось вновь спаять нацию в
единый, четко функционирующий монолит! Мы должны быть вместе! Плечом к
плечу! Ведь мы же все в одинаковом положении, в одинаковой опасности. Кому
как не вам взять на себя благороднейшую задачу восстановления единства!
Профессор молчал.
- Хорошо, - сдерживаясь, сказал начальник спецслужбы и даже
пристукнул ладонями по прозрачной толстой стене - микрофоны донесли до
профессора отдаленный двойной хлопок. - Это все мораль, - начальник
спецслужбы сделал отстраняющий жест, - это все мораль. В своем озлоблении,
в своей, что греха таить, интеллигентской заносчивости вы можете даже
счесть это демагогией. Но когда перекрытия над убежищем будут взломаны
испепеляющим лучом, - он поднял руку, указывая вверх, - и расплавленный
металл хлынет на голову вам и вашей супруге, - это будет уже не демагогия!
А катастрофа! Которую вы могли бы предотвратить - и не предотвратили,
руководствуясь сомнительными вашими принципами, хорошими для
послеобеденной беседы, но плохими для борьбы!
Профессор молчал.
- С другой стороны, - сменив тон, сказал начальник спецслужбы, - зная
вас, я могу представить себе, как привязались вы и ваша супруга к тому
странному мальчугану, который жил у вас несколько месяцев. У меня у самого
трое детей, все они со мной здесь, младшему нет еще и пяти - я прекрасно
понимаю, как близки становятся малыши. Особенно когда долго болеют. В
пустыне вы наверняка встретите вашего приемного сынишку... потолкуете с
ним... может, и он будет рад вас видеть.
- Вы неверно поняли меня, - произнес вдруг профессор. Начальник
спецслужбы встрепенулся. - Я отклонил ваше предложение вовсе не по
каким-либо принципиальным соображениям. Я не могу оставить жену.
- Мы переведем ее сюда! - облегченно воскликнул начальник спецслужбы.
- Она дождется вас здесь, в отдельной, комфортабельной секции!
- Я не могу ее покинуть, - поколебавшись, признался профессор. -
Сегодня день ее рождения.
- Это несерьезно! Это мальчишество, профессор! Из-за семейного
торжества! Вы прекрасно отметите его завтра или послезавтра, и, смею вас
уверить, праздник ваш только выиграет, если вы и ваша супруга будете
знать, что вы в безопасности и угроза удара ликвидирована. И не
кем-нибудь, а именно вами! С нашей же стороны я обещаю вам искреннюю
признательность, участие в подготовке праздника - вина, консервированные
фрукты, закуски... музыка... Ваша супруга, кажется, ведь очень любит
музыку?
- Нет-нет, благодарю вас. Мы никогда не переносим этого праздника.
Плохая примета, простите.
- Что ж, - холодно сказал начальник спецслужбы. - Возвращайтесь к
себе... веселитесь... если уверены, что угрызения совести и страх
ежеминутно вероятной катастрофы не подпортят вам праздничного настроения.