"Святослав Юрьевич Рыбас. След" - читать интересную книгу автора

белой рубахе, безрукавке и кожаных сандалиях-царвулях казался вылитым
болгарином. Я же был в дешевом костюме и старой фуражке без кокарды. Но мы
услышали родную речь.
- Господа! - крикнул Бойко.
Нас вытащили из толпы пленных. Подпоручик Бойко и прапорщик Лукьянов не
были расстреляны, как животные.
- Опустились вы, господа, в Задунайской провинции! - сказал один
каратель. - Молитесь богу, что встретили нас.
И вот я говорю лекарю болгарской сельской больницы Лобанову:
- Я возвращаюсь домой. Советы объявили амнистию. Давай вместе.
Дельтапланерист парит над строящейся дорогой, улетает и возвращается.
По сухой земле скользит быстрая орлиная тень. Надо мной кружит и кружит
орел...
Я проснулся, лежу и слушаю ночные звуки. Я дома. Я давным-давно дома.
Живой, старый, навидавшийся смертей. В проеме тяжелых штор уже зеленеет
небо.
Полуправда сна все еще держала меня. Я медленно вспоминал возвращение,
арест, проверку. Отчим поручился за меня. Мне выдали паспорт.
В июле сорок первого года я был призван в Красную Армию и оставлен в
распоряжении наркомата тяжелой промышленности. В августе эвакуировал из
Донбасса шахтное оборудование и взрывал шахты. Несколько дней над городом
стоял гулкий стон взрывов.
Однажды мне пришлось уничтожать немецких десантников. Я лежал с
винтовкой на железнодорожной насыпи, и вдруг почудились галлиполийские
камни, ящерица, далекая гряда островов. Я задержал дыхание и тщательно
целился...
Поздней осенью сорок третьего года я вернулся из Кузбасса на пепелище.
Города не было. Я мог его угадать, лишь читая промокший от дождя транспарант
на закопченной стене: "Из пепла пожарищ, из обломков развалин возродим тебя,
родной город!" Это была клятва со сжатыми зубами. И я стал одним из солдат
восстановления. Друг мой Лобанов, мы работали под землей по двое-трое суток,
но это тебе ничего не объяснит. "На то и война", - скажешь ты. Вот что, душа
Лобанов, представь группу шестнадцати-, пятнадцатилетних девочек, детей по
нынешним меркам. Они расчищали шахтный двор. Мороз, ветер. Нескольких
направляют к стволу помочь мужикам. Из глубины поднимается грузовая клеть с
вагонеткой, им надо вытолкнуть ее на рельсы. Они толкают и ревут - в
вагонетке полуразложившиеся трупы казненных. Толкают и ревут...

Мы с Любой читаем мальчику на ночь. Я чаще, Люба реже. Виташа лежит в
красной пижаме, умытый и причесанный. Он вытягивается, кладет руки под
голову, показывая, что приготовился спать, и с радостным нетерпением
смотрит, как я сажусь перед ним на низенький стул. Сна нет ни в одном глазу.
- В русском царстве-государстве жил богатырь Илья Муромец. Он был
большой и сильный, только ноги у него не ходили. И сидел он беспомощный на
печке. А на русское царство-государство напал Соловей-разбойник и побил все
русское войско. Земля сделалась красной от крови, даже листья на деревьях
росли красные. Отец Ильи Муромца был старый дедушка. И он стал собираться на
бой с Соловьем-разбойником. Хочет поднять меч, а сил нету. И плачет. Позвал
он свою молодость, чтобы вернулась она к нему хотя бы на один день и дала
ему силу сразиться.