"Святослав Юрьевич Рыбас. Узкий круг" - читать интересную книгу автора

- Ну вот! Считай, твоя бабка уже явилась ко мне... Она бы могла сказать
то же самое. Но бедных-то сейчас нет. Есть только психология бедных.
Агафонов разозлился. Злость освобождала его от подчинения Тоне, от ее
превосходства и ожидания, что вернется муж.
- Оставь бабку в покое, - сказал он.
- Я сыта вашей дурацкой грушовской моралью! Я падшая?! Тебя надо спасти
от меня? Почему тебя не надо спасти от электричества или ватерклозета? Или
от цивилизации не спасешься? А вот своему малолетнему щенку можно вдолбить,
что самостоятельность...
- Вот я тебе сейчас врежу, - перебил Агафонов. - Заткнись!
Он замахнулся, Тоня отшатнулась и закричала:
- Она против меня, а я должна молчать?
- Не бойся, - сказал Агафонов и пошел к дверям.
- Ну врежь! - подзадорила она. - Тебе же не терпится показать силу.
Все, сказал он себе, иди к черту. А то нашла дурака...
Агафонов вернулся домой рано. Старики поливали огород. Скрипела и
постукивала водопроводная колонка. Дед медленно нес полные ведра, а бабушка
ворчала, чтобы он не надрывался. Между грядок помидоров и огурцов стояла
старая выварка с раствором куриного помета. Бабушка черпала банкой раствор
и, не целясь, быстро бухала его под помидорные кусты. Наклоняясь, бабушка
становилась еще тучнее, большие груди оттягивали ее платье.
Дед вдруг сказал Агафонову, что от того разит похоть.
- Что к нему пристал? - заступилась бабушка. - Сейчас тебя накормлю,
Сереженька. Кто ж тебя еще накормит?
Она как будто поняла, что случилось, и не хотела ничего вспоминать.
Агафонов полил деревья и огород. Пахло сырой землей, над смородиной
порхала большая бабочка-совка. Он прихлопнул ее быстрым движением ладоней,
потом отнес ведра в летнюю кухню. Побеленная стена была освещена розовым
закатом. Никаких туч и женщин на закате не было. Чистое зеленеющее небо
лежало за шиферными и железными крышами Грушовки. Неподалеку пели пьяными
голосами. Это Лапшин из тюряги вернулся, заметил дед. Скоро сядет обратно.
Агафонов взял лопату и пошел в дальний конец двора ремонтировать подгнивший
столб забора. Он вырубил лопухи и папоротник и принялся копать яму для
столба-пасынка. Лезвие с легким треском входило в перевитую корнями землю,
крошило истлевшие деревянные обломки, напоминавшие, что здесь прежде стоял
сарай.
Агафонов повернулся и громко крикнул:
- Дед! Я хочу сделать здесь бассейн!
Почему у него вырвалось о бассейне? Старики решили, что он дурачится.
От брата Валериана вскоре пришло письмо, в котором Агафонов прочитал
много полезных советов: пора браться за ум, овладеть специальностью: "Ты уже
немало сделал, чтобы ограничить свою перспективу..." Валериан, как всегда,
строго относился к жизни. За это старики, дядья и мать посылали ему деньги,
а он еще и подрабатывал летом в строительном отряде.
"Я не пропаду! - думал Агафонов. - А пропаду - так не заплачу. Советчик
выискался!"
На Севере он оказался случайно вместе с тремя исключенными из вузов
студентами, которые надеялись на большие заработки. Тогда только
разворачивалось освоение тюменской нефтегазоносной провинции, и тысячи
прибывающих отовсюду людей чувствовали себя первопроходцами.