"Святослав Юрьевич Рыбас. Узкий круг" - читать интересную книгу автора

И вот он всматривался в себя, чтобы не думать о грушовской старухе,
однако заметил, что обманывает себя, всматривается не в себя, а в своих
ближних. Долго вглядываться в себя - тяжелое дело.


2

Хотя Хохловы жили одной семьей и ощущали себя одной семьей, на самом
деле они виделись редко, а их ощущение сплоченности опиралось на вчерашний
день, когда дети еще не стали на ноги. Сегодня же силы семейного сцепления
ослабли, и Хохловы жили как бы по инерции, в бессознательном ожидании
перемен. Мите пора было жениться, Шурочка тоже поговаривала о замужестве. У
Хохловых происходила перестройка: старшие уже потеряли прежнюю власть, а
младшие еще не овладели ею. Миновала хлопотная пора отроческих изменений,
неожиданных взрывов, тревог. Казалось, оставлена позади крутая гора, и
наступает умиротворение.
Вечером все собрались пить чай, и Хохлов рассказал о грушовской старухе
и ее внуке, которого вынудили для защиты чести пойти на хулиганство. Он
говорил с иронической улыбкой, зная, что его историю воспримут как парадокс
или забаву. Он вполне допускал, что это для них игра, однако и в ней было
что-то похожее на правду о нынешнем житье-бытье. Как судить Агафонова?
Митя подмигнул отцу: мол, простенький у тебя вопрос!
У сына правое веко темнело синяком - недавно врезали на тренировке по
боевому самбо. Наверное, еще не забылись искры от удара.
- Государству нужны порядок и спокойствие граждан, - сказал Митя. - Что
тут сложного? Цивилизованное общество в твоем, папа, лице должно наказать
грушовский самосуд. Тут все однозначно.
- А если бы твою сестру обманул такой вот Кузин?
Митя склонил набок голову, потом повел ребром ладони по горлу и
усмехнулся:
- Секир-башка?
- Какая еще дикость рядом с нами! - передернула плечами Шурочка. - Ну
не захотел кто-то на ком-то жениться? И слава богу! Меньше разводов. Папаша
этой девушки просто кретин.
- Я знаю этих Кузиных, - вспомнила жена. - Тоня Кузина работает на
кафедре английского языка. Веселая дамочка!
В ее голосе прозвучало то ли осуждение, то ли брезгливость. Хохлов
догадался, что Зина на стороне Агафонова, правда, не из симпатии к
грушовским нравам, а всего лишь из-за веселой дамочки.
Зинино лицо с еще не снятым легким молодящим гримом оживилось от
лукавой улыбки, на щеках появились ямки. Оно приобрело выражение милой
простонародности.
- Мама, сделай так! - смеясь, приказала Шурочка и хищно клацнула белыми
плотными зубами.
Зина клацнула, тоже засмеялась. Обе играли этим в сильных женщин.
"Что ж, они вправду сильные женщины, - подумал судья. - Вот мой сын
прост и ясен, как совершенство, а у них сдвиг в сторону, они своевольны и
зубасты".
Хохлов положил ладонь на нежно-слабый затылок дочери и сказал:
- Ишь, коза!