"Владимир Рыбин. Симбиоз (рассказ)" - читать интересную книгу автора

Робот зачирикал с видимым удовольствием. Птица перестала биться, с
удивлением уставилась на Нину и закрутила головой, не понимая, откуда
исходят звуки. Потом запищала тихо, жалобно, мелодично. Робот помолчал
минуту и вдруг засвистел какую-то, как показалось Брянову, колыбельную
песенку. Птица засвистела в свою очередь. Они пересвистывались минуту,
другую, третью.
- Ну? - не вытерпел Брянов.
- Я ей все объяснил, - сказал робот.
- Теперь объясни, пожалуйста, нам.
- Она думает, что мы ухи.
- Кто?
- Точнее сказать, уххи - пожиратели аев.
- Ты можешь объяснить по-человечески?
- Роботы все могут.
- Тогда давай.
- Что именно?
- Рассказывай! - взорвался Брянов. - О чем она говорит?
- Она боится, что мы ее съедим. Уххи, как говорят ззумы, съедают
больных аев.
- Кто такие ззумы?
- Жители нор, вроде как слуги. Ззумы делают для аев мягкие норки и
баюкают их ласковыми песенками. А в благодарность аи приносят ззумам
сладкие розовые плоды с вершин деревьев.
- Спроси, разве мы похожи на этих самых уххов?
Робот зачирикал, птица ответила, и снова они долго объяснялись меж
собой, словно подпевая друг другу.
- Никто из аев никогда не видел уххов. Их знают только ззумы, -
наконец ответил робот.
- С ума можно сойти от этих ахов и ухов...
Брянов прошелся по мягкому полу, в задумчивости остановился перед
иллюминатором, за которым уже разливалась белесая муть рассвета.
Сколько мечтали они о контактах с иным разумом! Рисовали картины
торжественных встреч на высоких орбитах, полетов над сказочными
городами. На всякий случай разрабатывали варианты защиты от возможной
агрессивности чужаков. И в этих своих мечтаниях, как видно, недалеко
уходили от вымыслов первых фантастов с их "борьбой миров" или
любвеобильными Аэлитами. Но фантастика, даже если ее называют научной,
всего лишь чтиво, упражнение для воображения, но никак не источник
информации, не прогноз. Космические дали ужасающе одинаковы что в
солнечной, что в других звездных системах. И если в этой монотонности
вдруг появляется нечто неожиданное, то оно, как правило,
непредсказуемо.
Вот и теперь - радоваться бы этой встрече с чужим разумом. Но
радости не было. Были недоумение и растерянность, и, несмотря на
многочисленные инструкции, предназначенные для подобных случаев,
неизвестно было, как поступать. Инструкции запрещают наносить
какой-либо вред аборигенам. Но уже при посадке они разрушили гнездо
или, если угодно, жилище одного из аев, а затем, по существу, взяли
заложника. Птицу, положим, можно сразу же отпустить, поправив ей
крыло. Но ведь она разнесет весть о раздавленном гнезде, а это при