"Владимир Рыбин. Золотой капкан" - читать интересную книгу автора

откровенности. Откровенность пуглива, это ж почти исповедь. А исповедь
всегда на грани раскаяния. Недаром католические священники прячутся в
специальные будочки, чтобы исповедующиеся не видели их, не стыдились
обнажать души.
- Тогда я выкрутился. Решил: не буду "голубятником". И стал
"форточником".
- А это что такое?
Многое узнал Сизов за время заключения. Наслушался про "карманников",
"мокрушников", "медвежатников", "филонов-малолеток", а вот про "форточников"
не слыхал.
- Первая ступень академии, - объяснил Красюк. - Открывал форточки для
"домушников". Дело было верное: открыл и знать ничего не знаю... А все равно
замели, и я тогда чуть не загремел в тюрягу. Потом чуть не стал
"домушником", да сообразил, что ленив я для этого. "Домушник" - это же
артист, исследователь. Без хорошей разведки можно оказаться в таком доме,
где кроме тараканов ничего и нету. Хотел заделаться "гопстопником". Там
хлопотать не требуется, сиди в тенечке, жди, когда купец сам к тебе
подвалит. Но тут началось вокруг такое, что человеку с моими талантами, как
я поначалу думал, просто грешно мелочиться. Кинулся за большими деньгами в
бизнес, а там такая толпа - не протолкнешься. Пришлось податься в охранники.
О своих воровских увлечениях, конечно, промолчал, а то бы не взяли... Ты
меня слушаешь?
Последнюю фразу он выкрикнул, и лес отозвался глухим ворчливым эхом.
Сойки - первые охотницы до всяких скандалов - заверещали над головой.
- Так всю академию и прошел, - помолчав, снова заговорил Красюк. Когда
судили, мамаша номер отмочила: встала на колени и просит:
"Помилосердствуйте, граждане судьи!"
- Плакала? - спросил Сизов.
- Ясное дело.
- Ну и как? Помогло?
- Не знаю. Только получил я тогда условного.
- Значит, сам себя судил?
- Как это?
- Каждый человек - сам себе судья. Знает, что делает, и знает, что за
это получит...
- А ты знал, когда убивал?
- Я ничего не знал. У меня сто шестая, неумышленное убийство.
Впереди мелькнул просвет, и скоро они вышли на склон, откуда открывался
красивый вид на дальние сопки, бесконечные, как волны на море, разноцветные,
словно раскрашенные широкими мазками акварели. Меж ними зеркалом блеснула
вода.
- Пришли, - облегченно сказал Сизов.
- Куда?
- К озеру.
- К тому, где золото?
- Это другое озеро.
- То самое, где твой склад? Давай пожрем скорей и пойдем дальше.
- Не торопись. Отдохнем, оглядимся, рыбку половим. Может, зверя какого
поймаем, к озеру они на водопой ходят...