"Юрий Сергеевич Рытхэу. Женитьбенная бумага" - читать интересную книгу автора - Что ты сказал? - не поняла Эймина.
- Помнишь, в кино мы смотрели, как Фидель Кастро приезжал в Москву, ехал в открытом автомобиле, вдоль дорог стояли толпы и кричали ему приветствия, как сейчас нам? - Они не приветствия кричат нам, а смеются, - в голосе Эймины послышались слезы. Кумы взял за руку жену и прибавил шагу. Красный флаг над сельсоветом был уже близко. На крыльце стоял сам Иван Толстой в черном торжественном костюме, в белой рубашке, при галстуке. Он сказал, когда Кумы и Эймина подошли к крыльцу сельского Совета: - Милости прошу, - и поклонился. В комнате был народ. Курил трубку старейший учитель, который уже давным-давно не учил детей, а был охотником, - Канто, сидел на стуле секретарь парткома Нотанто, у окна стояли директор школы Валентина Ивановна и Гриша Гоном в пионерском галстуке. Наташа Пины тоже была нарядна, да и все в комнате собрались словно бы на торжественное заседание. Иван Толстой прошел за боковой стол, над которым висел большой герб Советского Союза. Кумы посмотрел на герб и прочитал слова: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" "Соединяемся", - ответил мысленно Кумы и весело огляделся. - Дорогие Кумы и Эймина! - начал Иван Толстой. - Разрешите церемонию регистрации брака, которому уже пятьдесят лет, считать открытой! Послышались аплодисменты. Они были жидковаты. - Мы тут посоветовались, - продолжал Иван уже другим голосом, - и живете вы в мире и согласии уже около пятидесяти лет, а может быть, даже и больше... - Больше, больше, - подтвердил Канто. - В таком случае ваша свадьба может считаться золотой! - завершил свою речь Иван Толстой и вручил Кумы брачное свидетельство в красной полиэтиленовой папке. - А теперь от юных пионеров слово имеет Гриша Гоном. - Мы, юные пионеры, - заговорил звонким голосом Гриша Гоном, кося одним глазом на директора школы, - даем торжественное обещание брать с вас пример... Кумы и Эймина выслушали речи внимательно, никого не перебивая. - Слово предоставляется виновнику торжества персональному пенсионеру товарищу Кумы, - объявил Толстой. Кумы подождал, пока стихнут жидкие аплодисменты, и коротко сказал: - Собственно, это не свадьба, а получение женитьбенной бумаги. - Все равно надо отметить, - сказал Иван Толстой. - Такое событие случается не каждый день. Прошу всех вас пройти в столовую. В столовой, в углу общего обеденного зала, был накрыт стол. Кумы посмотрел в окно, на идущий к берегу вельбот. Он подозвал Гришу Гонома, который уже успел сесть за стол, и послал его на берег: - Как только Аймет сойдет на берег - зови его сюда. Как ни хотелось Грише Гоному остаться за столом, но слово старшего -закон. Садились за стол чинно, неторопливо, словно нехотя. Когда сели, наступила напряженная тишина, и Иван Толстой произнес еще одну речь, в |
|
|