"Юрий Сергеевич Рытхеу. Любовь Ивановна (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Не доходя до школы, мы свернули на лагуну, чтобы не встретиться с
возвращающимися с праздничного ужина учителями.
- Вот и кончился Первомай, - сказал я, обметая снег с валенок.
- В Москве, наверное, салют будет... - вздохнул Игорь.
- А как ты думаешь? Вчера вон какая сводка была! Сколько городов
взяли! - Кавав пристально посмотрел на Игоря и добавил: - Понимать надо -
праздник трудящихся всего мира. Сейчас у нас одиннадцатый час, а в Москве
ещё второй...
Вдруг чёрные глаза Кавава настороженно прищурились. Подвижное смуглое
лицо замерло. Он поднял руку, прислушиваясь.
Не успели мы сообразить, в чём, собственно, дело, как Кавав, оттолкнув
меня с дороги, бросился в интернат. Мы кинулись за ним.
Дверь в комнату Любови Ивановны была открыта, и мы сразу увидели, как
Кавав тащит через порог вяло сопротивляющегося человека, в котором мы с
удивлением узнали нашего физрука. Распахнув ногою дверь на улицу, Кавав
поднял на своих сильных руках щуплое тело физрука и с размаху сунул его
головой в рыхлый, оттаявший за день снежный сугроб. Физрук беспомощно сучил
ногами, тщетно пытаясь выбраться.
- Хватит, - сказал Игорь.
- Я тоже думаю, что довольно, - согласился Кавав и поставил физрука на
ноги.
- Я т-тебе покажу! - попытался крикнуть физрук, взмахнул рукой и, не
удержавшись на ногах, повалился в снег.
Кавав помог ему подняться, повернул его лицом к учительскому домику и
легонько толкнул в спину.
Из комнаты вышла Любовь Ивановна с покрасневшими от слёз глазами. В
руках она держала скомканный мокрый платок.
- Кавав! - произнесла она каким-то чужим, слабым голосом. -
Спасибо... И идите спать!
Мы заметили, как Кавав рванулся ей навстречу, но остановился, будто
наткнувшись на невидимую каменную стену. Голова его наклонилась, взгляд
упёрся в носки нарядных торбасов. Он тихо сказал:
- Хорошо, Любовь Ивановна, мы идём спать. В интернате всё в порядке, мы
выполнили вашу просьбу.
Любовь Ивановна ничего не ответила. Она молча пропустила нас мимо себя.
Я жёстко взглянул ей в глаза, обиженный за друга. На её ресницах дрожали
слезинки, а взгляд, которым она провожала согнутую спину Кавава, был полон
любви и благодарности. Я не умел тогда читать в глазах человека и сейчас не
похвастаюсь этим, но это было именно так.


Ранней весной Любовь Ивановна возвращалась в родной Ленинград.
Надо было пройти километров пять по припаю до гидрографического судна
"Темп", пришвартовавшегося против мыса Дежнёва.
Кавав нёс чемоданчик, а мы шли налегке.
Солнце растопило снег, образовав обширные озёра. Кое-где виднелись
промоины, глядевшие чёрным оком в океанскую глубину.
Солнце пекло нам в затылок, впереди шагали наши длинноногие тени. Берег
уходил всё дальше и дальше, глуше становился весенний шум водопада, недавно
пробудившегося после долгого зимнего сна.