"Юрий Сергеевич Рытхеу. Любовь Ивановна (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

упрямая складка.
Зима медленно, но всё же отступала. В конце апреля на южной стороне
крыши нашего интерната появились первые сосульки. Малыши стайкой стояли на
солнышке, стараясь на язык поймать прохладные капли.
Вести с фронта тоже радовали, и поэтому предмайское настроение у всех
было по-настоящему праздничное, светлое и радостное.
Любовь Ивановна организовала хор, в который записался и Кавав. Он стоял
важный и, возвышаясь над малышами, старался петь громче всех. Любовь
Ивановна смеялась и махала на него рукою:
- Потише, Кавав, не заглушай других!
Кавав агитировал и нас вступить в хор, а когда мы отказались, сказал:
- Чудаки! Музыка облагораживает душу человека, внушает ему возвышенные
мысли.
- Ну какие же мысли она тебе внушила? - допытывался Игорь.
- Тебе не понять, - ответил Кавав. - Подрасти ещё надо.
Первомайский праздник прошёл весело. Сначала была демонстрация. Директор
сказал речь, стоя на школьном крыльце, украшенном красными флагами. Моторист
с полярной станции не жалел гармошки и во весь разворот, от плеча и до
плеча, растягивал мехи. Праздник для ребят закончился школьным концертом.
Наступила пора веселиться взрослым.
Перед тем как уйти на вечер, Любовь Ивановна зашла к нам.
Белая шёлковая кофточка, чёрная юбка, на ногах туфельки. Вот и весь её
праздничный наряд. Она была почти такая же, как всегда. Но что-то непонятное
для нас светилось сейчас в её глазах, улыбке... Мы не могли отвести от неё
взгляда.
- Любовь Ивановна! - воскликнул Кавав. - Какая вы красивая!
Девушка вспыхнула, на секунду опустила ресницы, но тут же подняла их и
спокойным голосом сказала:
- Ребята, я ухожу надолго. Из взрослых в интернате останется только
тётя Паша. Очень прошу вас, соблюдайте порядок.
- Хорошо, Любовь Ивановна, - с готовностью отозвался Игорь.
Любовь Ивановна повернулась к Кававу, который не сводил с неё
восторженных глаз, и сказала:
- Кавав, я тебя очень прошу. Ты ведь старший.
- Не беспокойтесь, Любовь Ивановна, - глухо ответил он.
Хлопнула входная дверь, и Кавав тяжко вздохнул. Он посмотрел на нас
строгим взглядом и погрозил пальцем.
Было светло. В мае на Чукотке уже длинные дни. Ярко алели праздничные
флаги. От сугробов на подтаявшем снегу лежали синие тени. Собаки лениво
бродили между ярангами и лизали упавшие сосульки.
Мы пошли к морю и взобрались на высокий торос.
- Скоро весна, полетят утки, - сказал Игорь.
- Уже весна, - ответил Кавав и прыгнул с тороса на снег.
Здесь, у моря, особенно отчётливо слышались праздничные звуки. Со
стороны полярной станции доносились вздохи гармошки. Из яранг вырывались
пение и удары бубнов.
Мы вернулись в интернат, проследили, чтобы ужин прошёл тихо, помогли
тёте Паше накормить и уложить малышей и вышли на улицу.
Праздничные звуки замирали. Солнце закатывалось за обледенелый синий
торос. Подул ветерок и расправил поникшие флаги.