"Юрий Сергеевич Рытхеу. Паруса (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Юрий РЫТХЕУ

ПАРУСА



Белый туман заполнил ленинградские улицы. Он окутал громады домов, повис
на проводах, залил парки и скверы. Фонари на Итальянском мостике над каналом
Грибоедова сказочно мерцали в радужных ореолах.
Я прошёл мостик и по улице Ракова направился к Филармонии, возле тяжёлых
парадных дверей которой издали угадывалась толпа жаждущих заполучить билет.
Слева от меня в заиндевелых деревьях парка Площади искусств в блестящей
изморози стоял бронзовый Пушкин.
Такси, скрипя тормозами, высаживали на углу пассажиров и, весело мигая
зелёными огоньками, огибали площадь перед Русским музеем и по улице
Бродского мчались навстречу шуму Невского проспекта.
Я ещё не дошёл до угла, как меня стали окликать полные затаённой надежды
голоса:
- Лишнего билетика нет?
Не было у меня лишнего билета. Тот, который у меня лежал в нагрудном
кармане пиджака, достался мне нелегко: мне пришлось о нём беспокоиться вдали
от Ленинграда ещё за две недели до объявленного концерта.
У самых дверей Филармонии натиск усилился - меня хватали за рукава,
жарко шептали в ухо, вежливо осведомлялись:
- Нет ли лишнего билетика?
Услышав отрицательный ответ, люди с укоризной смотрели на меня, как
будто я обязан был припасти билет и для них.
Я разделся и по лестнице поднялся на хоры левой стороны.
Подо мной гудел зал и слышался сдержанный, похожий на рокот далёкого
океанского прибоя шум рассаживающихся людей. На просторной сцене стояли ещё
пустые стулья, и в дальнем углу, прислоненные к стене, отдыхали контрабасы.
Залитый хрустальным светом белоколонный зал медленно заполнялся. Я
оглянулся: позади меня до самой стены стояла густая толпа.
В зрительном зале приглушили свет. Вспыхнула люстра над сценой, осветив
белые пюпитры, заиграв лучами на медных тарелках, на жемчужно-матовой коже
большого барабана.
Через две широкие двери в глубине зала, раздвинув красные бархатные
занавеси, двумя потоками на сцену вышли музыканты.
Я не впервые был в этом великолепном зале. Но именно в этот день я
волновался больше обычного в ожидании, когда зазвучит оркестр. Возможно, это
было оттого, что я давно не слышал симфонического оркестра. Только вчера я
бродил по заснеженному парку Михайловского, по нескольку раз на дню
поднимался по каменной лестнице к обелиску белого мрамора, под которым
похоронен Пушкин. С высоты открывался далёкий простор русской земли, и над
лесами в морозном голубом воздухе вставали дымы жилищ. Я с неохотой уезжал
оттуда. И сегодня, идя слушать Первую симфонию Чайковского, я надеялся
воскресить в памяти необычно простую красоту России, которую всем сердцем я
ощутил там, в полях и лесах Пушкинских гор. Эти дни были наполнены сиянием
февральского солнца, белым снегом, сквозь который проступали зелёные ветки
леса...