"Магда Сабо. Улица Каталин" - читать интересную книгу автора

МЕСТА СОБЫТИЙ

К этой квартире никто из них не мог привыкнуть, ни один не смог ее
полюбить, ее только принимали к сведению, как и многое другое.
Квартира служила тем укрытием, где они могли спрятаться от дождя и от
полуденного зноя, чем-то вроде пещеры, только немного удобнее. Вечно слегка
запущена, хоть госпожа Элекеш и вкладывала всю душу, стараясь содержать ее в
чистоте, но из-за врожденной неряшливости ей лишь на несколько минут
удавалось обеспечить видимость порядка: тут же, словно по манию какой-то
таинственной силы, от этой внешней красоты и гармонии не оставалось и следа.
Гостю попадался как раз тот стакан, который она не домыла или просто не
вымыла. Мужчины спрашивали пепельницу, и в ней оказывалось полно жженых
спичек вперемешку с окурками: хозяйка забыла их вытряхнуть. С седьмого этажа
их сравнительно нового дома возле самого Дуная они могли смотреть через реку
на противоположный берег; из окон новой квартиры был виден их старый дом на
улице Каталин; дом этот, как и другие здания по соседству, долго
перестраивали, фасад его много месяцев закрывали строительные леса, и
казалось, будто знакомый с детства человек со злости или в шутку надел на
лицо маску и забыл ее снять, хотя карнавал давно уже окончился. Балинт, Ирэн
или госпожа Элекеш частенько задерживались на балконе и глядели через Дунай,
даже когда весь противоположный берег вместе с их улицей уже был застроен, а
если в комнату входил старый Элекеш или Кинга, тотчас отворачивались, сделав
вид, словно на балконе у них было какое-то дело.
Всем было плохо в этой квартире, - не только из-за высокого этажа,
из-за тесных комнат и отсутствия сада, но и каждому по своей особой причине,
однако больше других страдал Элекеш. Все, кроме Кинги, были очень к нему
внимательны, словно в старости решили послушаться советов, с которыми он
когда-то обращался к своим ученикам, наставляя их любить добро и красоту, и
этой утомительной доброжелательностью торопили его дни. Проявив беспримерную
силу воли, Элекеш научился обеспечивать себя сам, развлекал себя слайдами,
подрядился даже в какой-то кооперации клеить коробочки и пакеты, печатал на
машинке, пописывал крохотные статейки на педагогические темы; Ирэн время от
времени сообщала ему, что послала его статью в "Общественное воспитание" и
там ее напечатали. Элекеш, хоть и не произносил этого вслух, - про себя
знал, что его сочинениям не хватает ни свежести, ни злободневности, что их
не поместят, не могут поместить, и предполагаемый скромный гонорар, который
ему якобы присылали, выкраивался скорее всего из тех денег, которые
предназначались на хозяйственные расходы, их давали ему в руки потрогать, а
затем клали на место.
Мебель в квартире, за исключением кое-каких переделок, оставалась в
основном старой, хоть многое и пришлось продать во время последнего
переезда - из-за нехватки места; Элекеш все еще любил посидеть за столом под
бюстом Цицерона, сам не зная почему, ведь весь письменный стол и все ящики
занимали теперь вещи Ирэн. Днем Элекеша дважды спускали вниз погулять - как
собачку, и хотя он страстно любил солнце, запах ветра и воды, но всегда
считался с тем, что у его спутника мало времени и много дел, более важных,
чем таскаться с ним по набережной Дуная; поэтому он вежливо торопил с
возвращением домой. Если его сопровождала Ирэн, она всегда покупала ему
что-нибудь - летом мороженое, кукурузу, зимой жареную тыкву или каштаны;
Элекеш с отвращением жевал, что ему давали, испытывая чувство беспомощности