"Микола (Николай Федорович) Садкович. Человек в тумане " - читать интересную книгу автора

освобождалась земля. Она еще вздрагивала от канонады, еще плыли по колхозным
полям косицы едкого порохового дыма, а в глухих партизанских районах уже
слышался мирный звон кузнечного молота. Еще не спрятав винтовку, ковали
плуги и новые бороны. Железа хватало.
Весна набирала силу.
Птицы отыскивали свои старые гнездовья, беспокойно кружась над
искалеченным лесом.
Рыбы сбивались в стаи, шли по мелководью, на заливные луга, к местам
весеннего нереста. Щуки скользили по бурой, прошлогодней траве в окружении
свиты самцов-молочников. Их черные, гладкие спины иногда показывались над
водой, отражая сотни маленьких солнц. И не было сил у рыбака смотреть на все
это и не потянуться за острогой.
Но еще длилась война. Жестокая война, не знавшая ни радости весеннего
пробуждения, ни красоты тихих полей, ни бесконечных дней раннего сева, ни
волнующих охотничьих зорь. И с этим не могли примириться два юных
охотника-партизана.
Они долго жили в глуши заснеженной пущи, в неприступном для врага
партизанском районе, в стороне от больших военных дорог.
Когда на белорусских фронтах началось наступление, партизаны
соединились с одной из вырвавшихся вперед частей Советской Армии и вместе
вышли к водному рубежу. Ожидая подхода главных сил и опасаясь контрудара,
солдаты и партизаны заминировали берег, расставили в скрытых местах легкие
пушки и вели тщательное наблюдение за противником. Немцы окопались на другом
берегу. Они тоже ждали. Сведения о расположении советских частей в этом
месте поступали противоречивые.
Генералы решили: расчистить дорогу отходящим измотанным войскам, найти
тайные тропы, окружить и уничтожить все живое в недавнем партизанском
районе.
Строгий приказ был разослан во все подразделения, заставы и
комендатуры.
Но ни Генька, ни его друг Янка ничего не знали об этом. Они знали
только, что "фрицам скоро капут". Что наши уже перешли реку Друть, что
наступление, еще зимой начавшееся от Калинковичей, ненадолго остановившись,
продолжается успешно, что раз партизаны соединились с регулярной армией и
вышли на "Большую землю", можно считать - война почти окончена. И что уже
весна, и можно сбросить надоевшие прокопченные ватники и не сидеть по целым
дням в душной землянке, а, подослав плащ-палатку, лечь на брюхо и вести тихо
беседу, как они будут жить после войны.
Отправят их, осиротевших, в детский дом или оставят в своей деревне?
Останется с ними учительница Ольга Петровна или уедет в университет, а может
быть, даже в военную академию, потому что она, скорее всего, получит Золотую
Звезду Героя Советского Союза. Плохо, если Ольга Петровна уедет. Никто лучше
ее не сможет руководить хором, в котором Янка стал запевалой. Конечно, может
быть, потом уедет и Янка. Ольга Петровна давно обещала ему.
- Вот прогоним фрицев, окончишь школу, поедешь в Минск, в
консерваторию, и станешь ты, Яночка, настоящим артистом. Будешь в опере
петь, а мы тебя по радио слушать...
Приятно и немного тревожно думать о будущих переменах.
- Надо такой вопрос обсудить, - серьезно вставил Генька. - Все
знаменитые теноры и даже басы учились в Италии - это тебе не Минск...