"Франсуаза Саган. Сиреневое платье Валентины " - читать интересную книгу автора

В а л е н т и н а. Почему - устрашающего?
С е р ж. Потому что она его запугивает до смерти. Что может поделать
бедняга, если мой отец скончался, не приведя в порядок ни своих чувств, ни
своих капиталов? Вы ее знаете лучше меня: каждое утро, как только она
открывает глаза, у нее руки чешутся выцарапать глаза нотариусу.
В а л е н т и н а. Я всегда ею восхищалась.
С е р ж. Вы этим можете восхищаться?
В а л е н т и н а (пока он говорит, достает из чемодана три цветка,
ставит в стакан для полоскания зубов. Живо реагируя на его слова).
Разумеется. Энергия восхитительная вещь. Я говорю об этом с полным незнанием
дела. Хотя на протяжении всей моей жизни для меня это был огромный камень
преткновения. Еще в школе: "недостаточно энергична. Не старается. Способна
на большее". Потом на танцевальных вечерах мнение матерей: "могла бы
добиться большего", И в конце концов, даже муж, в самом интимном - "способна
на большее, не старается". (Смеется.) Я вас шокирую.
С е р ж. Не знаю.
В а л е н т и н а. На всякий случай, извините, пожалуйста. Мне не
удается... как бы сказать.., словом, есть в жизни вещи, над которыми смеюсь
только я. Не то чтобы я улавливала какие-то подтексты, боже упаси, или
ассоциации, смешные только для меня одной, но жизнь, в ее самых обычных
проявлениях, часто мне кажется забавной и нелепой, в то время как другие
этого совсем не находят. Не знаю, смогу ли я перемениться.
С е р ж. Вы не хотите чего-нибудь выпить?
В а л е н т и н а. А здесь можно заказать, чтобы принесли в номер?
С е р ж. Нет. Но я могу сходить...
В а л е н т и н а. Нет, нет. Ненавижу утруждать молодых людей.
Насколько меня забавляет, когда вокруг меня суетится какой-нибудь старичок
на террасе в Булонском лесу, на столько мне кажется недопустимым поднять с
места молодого человека, одного из этих тяжеловесных мыслителей, полных дум,
грозных замыслов, экстравагантных желаний. Вот он сидит, погрузившись в
кресло, размышляя о жизни, воображая себе ее как, например, помещение,
которое надо заполнить мебелью, или.., Я таких видела - сотни! У мужа, он
продюсер. Кинематографисты! Ох, они!..
С е р ж. Неподъемные.
В а л е н т и н а. да. Я, наверно, слишком много говорю. А вы где
спите?
С е р ж. Там. (Указывает на дверь в смежную комнату.) Тут же, за этой
дверью. Если мама будет на вас нападать, сразу что-нибудь кидайте, туфлю,
например... И я тут как тут. (В первый раз улыбается.) Мне иногда удается
нагнать на нее страху.
В а л е н т и н а. На Мари?.. Вы меня удивляете! Мы вместе прожили
пятнадцать лет, у тети Андре, словом, у нашей общей старенькой тети, о
которой вы, конечно, слышали... да? Так я могла напугать Мари только.., в ее
воображении.
С е р ж. Как это?
В а л е н т и н а. Понимаете, что касается лягушек, улиток, засунутых в
чулки, привидений в ванной она была в сто раз сильнее меня. То есть, она
была хладнокровнее, что ли... ей были непонятны мои страхи, вы улавливаете
мою мысль? Я же, например, если мне каким-то чудом удавалось поймать ежа,
тут же представляла себе, как Мари об него укалывается, пугается, и меня