"Андрей Сахаров. Степан Разин ("Жизнь замечательных людей" #515) " - читать интересную книгу автора

и всюду в феодальные времена, будь то на заре средневековья или на закате
крепостнического строя, на востоке или западе Европы; это общее явление,
характерное для всех крестьянских движений, массовых гражданских войн,
каковой и являлось начавшееся в сентябре 1773 года движение.
Другое, о чем тоже следует помнить, - стихийность подобных восстаний,
несмотря на отдельные элементы, проблески организованности. Выше мы уже
видели, что в ряде местных, небольших, как правило, восстаний, волнений 50 -
начала 70-х годов проявлялись эти черты - созыв кругов или сходов, суймов,
решение на них вопросов, касающихся управления всеми делами, в том числе
выбор должностных лиц, предводителей, командиров, организация военных сил,
отпора карателям и т. д. Во многом эти опыты народной власти, пусть
несовершенные и кратковременные, копировали порядки или крестьянской общины,
или "казацких христианских республик" (так К. Маркс называл Запорожскую
Сечь, устройство которой было аналогично тому, что имело место и на Дону и
Тереке, Яике и Волге). Все они, эти порядки, уходят корнями в глубокую
древность и часто находили применение в годы народных восстаний со времен
Киевской Руси, а в Новгороде Великом и Пскове лежали в основе вечевого
республиканского строя в течение нескольких столетий, вплоть до его
ликвидации в конце XV - начале XVI века. Применялись они и в ходе
Пугачевского восстания, тем более что застрельщиками, организаторами его на
первых порах стали яицкие казаки. А ведь они представляли собой внушительную
военную силу, хотя и иррегулярную, имели прекрасные боевые навыки и
традиции, вносили все это в ряды восставших. Но в сравнении с крепко
организованными, хорошо обученными, дисциплинированными царскими полками
даже эти казачьи сотни и полки, не говоря уже о нестройной и необученной,
темной массе других людей, встававших под знамена восстания (а они по числу
довольно быстро и намного опередят яицких и прочих казаков), одним словом,
все они выглядели несравнимо хуже, хотя и воодушевлены были идеями борьбы за
правое дело, с насилием и произволом.
Стихийность, плохая организованность и сознательность постоянно
подводили повстанцев, мешали осуществлению их планов, не очень ясных,
расплывчатых, смутных в том, что касалось стратегии и тактики восстания.
Всего ясней были непосредственные задачи - уничтожение или устранение плохих
начальников, командиров, чиновников, помещиков (дойдет дело и до них!), бояр
(вельмож), выбор новых руководителей, устранение несправедливостей,
устройство свободной и вольной жизни. Но что будет дальше? Этого четко себе
никто, пожалуй, не представлял. Понятно, "император", то бишь Пугачев, сядет
на престол, точнее, "вернет" его, затем яицких казаков во всем
"удовольствует", другим даст всякие блага - в первую очередь землю
крестьянам, освободит их от крепостной неволи, а дворян пожалует (так он
пока считает) жалованьем. А они, в том числе и бояре, как и все прочие,
будут служить ему как верноподданные, с верностью и "детскою радостию".
Получается, что-то вроде большой, на всю страну, "казацкой христианской
республики" во главе с "государем", но своим, близким, хорошим и добрым. Нет
ничего проще и яснее! Так, вероятно, думали и Пугачев, который к тому же,
несомненно, тешил свою честолюбивую и неспокойную натуру, принимая знаки
почтения и поклонения, мечтая получать их еще больше в будущем, и все
окружавшие его - ведь должно же все устроиться по божьей правде, по
христианскому уставу, как в Евангелии написано, по справедливости и
милостивому рассуждению. А пока можно порадоваться успехам, попировать на