"Саки (Гектор Хью Манро). Наймит (Орудия мира-5)" - читать интересную книгу автора

запасется компрометирующим материалом еще на одного-двух человек - при
условии, конечно, что на борту достаточно женщин, чтобы позволить себе
поссориться сразу со многими. Если других женщин нет, она поссорится с
горничной. Этот ваш эксперимент продлится полгода. Не пройдет и пяти недель,
как разразится война на ножах в полудюжине направлений.
- Полноте, у нас всего-то восемь женщин. Не начнут же они ссориться
друг с другом так быстро, - возразил Реджи.
- Возможно, ссору будет затевать не каждая, - согласился майор, - но
кто-то из них встанет на чью-то сторону, наступят времена холодной,
непримиримой вражды, и Этна изредка станет исторгать пламя. Это верно так
же, как и то, что Рождество несет нам мир и душевный покой. Тут ничего не
поделаешь, старина. Однако потом не говорите, что я вас не предупреждал.
Первые пять недель предприятия опровергли предсказания майора Дэгберри
и подкрепили оптимизм Реджи. Изредка, правда, имели место небольшие
перебранки. Повседневное общение помогло выявить наличие некоторой
недоверчивости, но в целом женщины замечательно ладили между собой. Было,
впрочем, и примечательное исключение. Миссис Пентерби и пяти недель не
понадобилось, чтобы искренне восстановить против себя представительниц
своего пола, - ей вполне хватило и пяти дней. Большинство женщин заявили,
что возненавидели ее с той минуты, как впервые увидели, но скорее всего это
пришло им в голову позднее.
С мужчинами у нее складывались довольно хорошие отношения, притом что
она была не из тех женщин, которые наслаждаются только мужским обществом.
Нельзя также сказать, чтобы ей недоставало каких-то качеств, которые делают
человека полезным и желанным членом собрания. Не пыталась она и "обскакать"
коллег-хозяев, добиваясь каких-либо выгод путем уклонения от обязательных
взносов. Рассказывая о себе, не грешила занудством или снобизмом. Довольно
прилично играла в бридж, а ее манера поведения за карточным столом была
безукоризненна. Но стоило ей войти в контакт с представительницей своего
пола, как в атмосфере тотчас возникало предчувствие грозы. Она обладала
поистине уникальным талантом возбуждать вражду.
Неважно, был ли объект ее внимания человеком толстокожим или
чувствительным, вспыльчивым или уравновешенным, миссис Пентерби умудрялась
добиваться своего. Она не прощала слабости, старалась как можно больнее
уязвить, гасила восторги, в споре бывала обыкновенно права, а если и не
права, то каким-то образом ухитрялась сделать так, чтобы выставить своего
оппонента человеком глупым и самоуверенным. Она делала (и говорила) ужасные
вещи с самым невинным видом и говорила (и делала) невинные вещи так, что это
было ужасно. Коротко говоря, все женщины единодушно сходились в том, что она
является лицом нежелательным.
Не было и речи о том, чтобы кто-то принял чью-то сторону, как
предсказывал майор. Напротив, неприязнь к миссис Пентерби сплотила остальных
женщин, и не раз готовая было начаться ссора быстро гасла ввиду того, что
она слишком явно и злонамеренно пыталась разжечь ее. Больше всего ее
соперниц раздражало то, что она вполне успешно принимает вид безмятежного
спокойствия, когда им уже трудно сдерживаться. Свои самые язвительные
замечания она произносила тоном, каким в метро объявляют, что следующая
остановка - Бромптон-роуд: ровным, безучастным тоном человека, который
знает, что прав, но совершенно равнодушен к тому, что он провозглашает.
Как-то миссис Вэл Гвептон, которую Бог не наградил смиренным нравом, вышла