"Эмилио Сальгари. Гибель Карфагена [И]" - читать интересную книгу авторавыступит против победителя римлян и спасителя Ганнибала?
--Да здравствует Хирам! Слава Хираму! --дружно ответили воины, вкладывая свои мечи в ножны. - Старый друг! Дорога свободна! Иди куда хочешь! - сказал Каспа, обращаясь к Хираму. - Будь счастлив. Ты свободен! - Именем Совета Ста Четырех! - кинулся к центуриону Гермон, вне себя от бешенства. - Я прикажу распять вас, безумцы. Я скормлю вас псам. Я... - Помолчи! - перебил его Каспа. - Помолчи! Ты казнишь нас? Может быть... Если только Совет Ста Четырех согласится отдать целый отряд лучших солдат в жертву твоему безумному гневу, твоей прихоти, да еще в такую минуту, когда Карфагену нужен каждый человек. Римляне объявили войну Карфагену. Их грозный флот идет к нашим берегам. Карфаген погибнет! Это вы, торгаши, это вы, отвыкшие защищать родину и набравшие за деньги наемные войска, довели его до этого унижения. - Война! - стоном прозвучало по пиршественному залу. Гермон стоял, как пораженный громом. VIII В МОРЕ Храм, почти неся на руках Офир, вышел в атриум. Его люди следовали за ним. Когда они уже были на берегу и садились в спущенную на воду шлюпку, Хирам увидел, что кто-то помогает ему поместить удобнее Офир. - Это ты, Фульвия! - обрадовано сказал воин. твою участь. Лодка заплясала по волнам. Гребцы выбивались из сил. За время пребывания Хирама во дворце Гермона буря еще усилилась, и лодка еле-еле плыла. - Огни! Наша гемиола! - крикнул кто-то из нумидийцев, показывая на быстро мчавшееся навстречу судно. - Правь на нее! - ответил Хирам. - Гей, гемиола! - крикнул он минуту спустя. - Есть, господин! - отозвался с гемиолы старший гортатор. - В бухте стало невозможно держаться, и я вывел судно в море. Минуту спустя шлюпка с беглецами была уже под бортом гемиолы. Миг - и налетевший вал опрокинул ее. Все пассажиры очутились в волнах. Но среди них не было ни единого человека, который не плавал бы как рыба, и кроме того, гортатор не терял ни мгновения: его матросы с баграми и веревками в руках держались у борта, и потерпевшие крушение один за другим были извлечены на палубу. Хирам бережно держал в своих объятиях бесчувственное тело красавицы Офир. Он снес ее в каюту. Следом туда спустилась Фульвия. Пережитая только что смертельная опасность не истощила сил дочери Италии: Фульвия сейчас же принялась помогать приводить в чувство Офир, и несколько минут спустя прекрасная карфагенянка открыла глаза. А гемиола, гонимая бурею, мчалась по волнам. Всю ночь продолжался безумный бег. С полуночи буря перешла уже в настоящий ураган. Все попытки экипажа судна уйти в открытое море оказались |
|
|