"Евгений Андреевич Салиас. Крутоярская царевна " - читать интересную книгу автора

но случалось это - и то, и другое - как-то зря. Он не раскаивался в
совершенном злом деле и часто презрительно относился к совершенному им
доброму делу.
Вдобавок у молодого малого было в душе больное место. Он тяготился и
был подчас даже несчастлив тем, что он не русский дворянин, а татарин по
матери, что всякий может этим упрекнуть его.
Никифор только что вернулся из Самары, куда его посылал названый отец -
Жданов. Поручение, ему данное, касалось того же ожидавшегося сватовства
князя.
Никифор должен был разузнать в Самаре все, что только было возможно о
князе, его образе жизни, а затем выискать такое лицо, хотя бы чиновника,
подьячего, через которое Жданов мог бы войти в тайное соглашение с молодым
князем ради личной выгоды.
Жданов хотел заручиться; ему пришло на ум, что он мог бы, помогая
теперь жениху Кошевой, со временем сделаться другом князя Льгова и его жены
и удержать за собой даровое существование в Крутоярске, разумеется, не в
качестве опекуна, а в качестве простого нахлебника.
Никифор съездил в Самару, кое-что узнал и даже приискал подьячего,
через которого его отец мог войти в переговоры с князем. Тотчас по
возвращении Никифор сделал свой доклад Петру Ивановичу, а затем, усевшись
обедать, послал мальчишку, прислуживавшего ему, попросить к себе в гости
приятеля Илью Мрацкого.
Никифор и Илья вместе росли более десяти лет в крутоярском доме и
называли друг друга приятелями, но в действительности никогда никакой
приязни между ними не было и быть не могло.
Это были два молодых человека почти одних лет, но совершенно разного
поля ягоды. Насколько Никифор был смышлен, если не умен, лукав и дерзок, -
настолько Илья Мрацкий простоват, глупо прямодушен и робок.
Никифор жил и воспитывался на полной свободе, которую давал ему
человек, любивший его. Илья, напротив, всю жизнь прожил под гнетом тяжелой
руки отца. Многие дурные задатки в Никифоре развились благодаря поблажке
отца. Многие хорошие стороны характера Ильи были заглушены вечной боязнью и
вечным опасением наказания.
Если бы такие двое людей познакомились между собой в городе, то,
вероятно, тотчас бы прекратили знакомство. Илья побоялся бы иметь такого
приятеля, как Неплюев, а Никифор, со своей стороны, отнесся бы с презрением
к такому лупоглазому тюфяку, каким был Мрацкий-сын.
Детство и юношество, проведенные в одном доме, сблизили их, но на
особый лад. Никифор покровительственно относился к Илье, а Илья, боясь отца
и не доверяя глупой матери, нес все свои задушевные мысли к приятелю
Никифору и перед ним исповедовался в своих заурядных и мелких тайнах и
мечтах.
Прождав теперь с полчаса Мрацкого, Никифор нетерпеливо поднялся,
крикнул снова мальчугана Алешку и снова послал за Ильей.
- Скажи Илье Сергеевичу, чтобы он шел сию минуту! Слышишь, чтобы сию
минуту на рысях сюда был!
И Никифор нетерпеливо топнул ногой.
Через несколько минут в горнице действительно чуть не на рысях появился
плотный и толстолицый Илья.
- Что ты?.. Что!.. - почти пугливо произнес он. - Аль случилось что?!