"Роберт Сальваторе. Проклятье хаоса ("Квинтет Клирика" #5)" - читать интересную книгу автора

звезд, на вершине его владений.
Голос в голове (он знал, что это голос Друзила) твердил, что нужно
возвращаться в мавзолей, в прохладный темный склеп, где можно укрыться от
адского жара восходящего солнца. Но в этом плане таилась опасность. Все
зашло слишком далеко. Разоблачающий свет дня может многое открыть жрецам, и
они насторожатся, став грозными противниками.
Они будут знать, откуда начать поиски.
Смерть дала Кьеркану Руфо новые способности и силы, далеко выходящие за
рамки того, что когда-либо обещал ему орден Денира. Он чувствовал, как
бурлит в нем Проклятие Хаоса, вселившееся в него как партнер и советчик.
Руфо мог пойти и найти надежное местечко, но Tuanta Quiro Miancay хотел
больше, чем просто безопасности.
Руфо даже не заметил, как изменил форму, и следующее, что он
почувствовал, - это как его когти - коготки летучей мыши! - отыскали шесток
на краю крыши Библиотеки. Кости стали трещать и растягиваться, когда вампир
вновь обрел человеческий облик, и вот уже Руфо сидел на крыше, глядя на
отлично известное ему окно.
Он пополз по стене вниз головой, сильные пальцы не-мертвого отыскивали
выступы там, где при жизни он увидел бы лишь гладкий камень; вампир миновал
третий этаж и приблизился ко второму. К удивлению Руфо, на окне оказалась
железная решетка. Он потянулся сквозь прутья и стукнул по стеклу, затем
подумал о том, чтобы превратиться в пар, и просто просочился в комнату. По
какой-то причине, повинуясь инстинкту, животному позыву, и решив, что
решетку поставили, только чтобы помешать ему, он, схватившись одной рукой за
железный прут, вырвал преграду с корнем и зашвырнул ее в ночь.
Вампир верил, что вся Библиотека открыта для него, и не собирался
уходить.


Достигнутое доверие

Даника смотрела в огонь костра, наблюдая за пляской оранжевых и белых
языков пламени. Это помогало ей погрузиться в транс, в гипнотическое
состояние, позволяющее разуму улететь на много миль отсюда. Мысли ее были с
Кэддерли и трудностями, с которыми он столкнулся. Она знала, что юноша хочет
выступить против декана Тобикуса и разрушить иерархическую структуру и
обрядность, созданные орденом Денира за долгие годы. Сопротивление будет
жестоким и упорным, и хотя Даника не считала, что жизнь Кэддерли окажется в
опасности, как это было в Замке Тринити, она понимала, что в случае
поражения молодой жрец испытает нестерпимые страдания.
Подобные размышления неизбежно привели Данику к Дориген, сидящей у
костра напротив нее, завернувшись в одеяло. А что станется с чародейкой?
Что, если Тобикус, подозрительный ко всему, что исходит от Кэддерли, не
посчитается с правом Даники на пленницу и прикажет казнить Дориген?
Даника тряхнула головой, отгоняя тревожные раздумья, и выбранила себя
за то, что позволила разгуляться воображению. В конце концов, декан Тобикус
не был злым человеком, и несклонность к решительным действиям всегда
являлась его слабостью. Вряд ли жизни Дориген что-либо угрожает.
- По-прежнему чисто, - сказала Шейли, отвлекая Данику от ее мыслей.
Девушка взглянула на эльфийку, вернувшуюся в лагерь с луком в руке.