"Николай Самохин. Толя, Коля, Оля и Володя здесь были " - читать интересную книгу авторасложа руки, как барыня; за то, что суюсь не в свое дело...
Методов воспитания у папы несколько. Чаще других он употребляет показательный, или - как я его про себя называю - метод вопросов и ответов. - Малыш, а что сейчас на моем месте сделала бы мама? - спрашивает он. Отвечать нужно так: - Мама взяла бы ремень. - Заведомо, - кивает папа. - А я что делаю? - А ты ограничиваешься замечанием. - Вот именно, - соглашается папа. - А ты что должна делать? - А я должна это ценить. - Молодец, - совсем уже благодушно говорит папа. - Соображаешь. Это метод понарошечный. Папа любит демонстрировать его перед дядей Колей и Паганелем, чтобы показать им, какое у него хорошее взаимопонимание с дочерью. Второй метод - заугольный. Его папа не любит демонстрировать. Поскольку углов здесь нет, папа уводит меня за палатку и там, раздувая ноздри, сдавленным голосом спрашивает: - Ты чего добиваешься, дрянь?! Хочешь, чтобы я немедленно отправил тебя домой? Ты этого хочешь, говори? Можно, конечно, ответить: "Ага, хочу", - все равно ведь папа не отправит меня одну за пять тысяч километров Но, во-первых, я понимаю: дети - а я, в глазах папы, ребенок да еще и настырный - не должны так отвечать. И, во-вторых, мне кажется, что если я так отвечу, раскаленный докрасна папа просто разорвется на мелкие кусочки. - Не хочу, - говорю я, потупя голову. предупреждаю! Последний! Дядя Коля рубит дрова для костра, моет посуду, проветривает палатки, ходит за пресной водой. Целыми днями он хлопочет, трубка его, не переставая, дымит - отчего дядя Коля напоминает маневровый паровоз, снующий туда-сюда по рельсам. К морю дядя Коля относится как к одному из обязательных дневных дел: раз уж приехали за тридевять земель, надо купаться, ничего не попишешь. Раза три-четыре за день он спускается на пляж, с озабоченным видом сбрасывает одежду и быстро отплывает метров на пятьдесят. Потом так же быстро возвращается и бегом выскакивает на берег. Дядю Колю бьет крупная дрожь. - Б-б-большая теплоотдача, - извиняется он. - Очень скоро замерзаю. Даже в теплой воде. - Напрасно ты не хочешь нырнуть, - ласково уговаривает его Паганель. - Ты лишаешь себя двух третей удовольствия. Там, под водой, совершенно потрясающий мир. - Б-б-боюсь, - говорит дядя Коля, прыгая на одной ноге. - Ну его к лешему. В-вода в уши нальется. Паганель, больше всех грезивший морем, не купается вовсе. Он сидит на берегу, скрестив по-восточному ноги, и радуется, глядя, как ныряют другие. - Правда ведь, замечательно? - заглядывает он нам в глаза. - Ну, сознайтесь, что это прекрасно. Помните, я говорил: здесь лучше, чем на Черном море! У Паганеля такой довольный вид, словно он лично подарил нам и этот живописный мыс, и маленький пляж, усеянный ракушками, и поднимающийся |
|
|