"Наталья Саморукова. Капкан для белой вороны ("Бюро семейных расследований" #4) " - читать интересную книгу автора

- Так, значит, не у баков зарезали, в другом месте. А тело уже потом
перенесли, - я пыталась рассуждать логически, хотя в голове все плыло. Это
только в детективах хладнокровные оперативники и сыщики легко считают трупы.
На самом деле трудно примириться с чужой смертью, как бы не относился к
человеку при жизни.
- Да нет, прямо тама и зарезали! - настаивала Аннушка.
- Ты Ань чего? С головой плохо? Она мусор что ли голая пошла выносить?
Или, может, ее ограбили?
- Может и ограбили, но как-то слишком уж это... цинично, чтобы прямо
буквально до трусов грабить. К тому же чего бы им одежду воровать, когда на
ней драгоценности висели. Да так и остались нетронутыми. И кровищи там
натекло, жуть! Если б ее зарезали в другом месте, откуда бы столько крови?
Ты прямо как книжек не читаешь.
- Ань, а что же, никто ничего не слышал? Свидетели есть?
- Не знаю, Настюх. Мужик, который труп обнаружил, да ты, может, видела
его, малахольный такой дядечка, зимой и летом одним цветом, в синем плаще
ходит, он сейчас как раз показания дает.
Аннушка, облокотившись о покореженные перила, так и сыпала на меня
подробностями. Каждое ее слово гулко отдавалось в высоких перекрытиях
лестничного пролета.
- Странно как... - я вдруг вспомнила, что вчера вечером неясная тревога
просочилась в квартиру. Ночью приснился странный, не столько страшный,
сколько грустный сон - я уходила по извилистой тропинке в туманную
бесконечную даль и плакала - я точно знала, что у приснившейся мне дороги
нет конца, и осознавать это было очень грустно. Сегодня, занимаясь обычными
делами, я почти забыла про ночное приключение. А сейчас картинка снова
встала перед глазами с отчетливой ясностью.
- Ты понимаешь, - торопливая Аннушкина болтовня вернула меня к
действительности, - у ее соседей полночи собака выла, никак успокоить не
могли. Должно быть, чувствовала, животные они всегда покойников чуют.
- А сами соседи?
- Да что они? Спали... Кто-то вроде видел, как третьего дня приезжала к
ней баба на желтой машине. Но толком не разглядели. К Ирке постоянно ездили.
Один ее хахаль на сером джипе, второй на Мерседесе на черном. Бывало, еще
подружка прикатит, у той Пежо, маленькая такая, синяя. А на желтой, так
чтобы из постоянных, никто не ездил. И ведь ты понимаешь, Насть, ну ладно бы
просто убили, ну там ограбили или надругались, а то ведь нет, и сама
целехонькая, и колечки в ушах с бриллиантами, перстенек с сапфиром, цепочка
платиновая с крестиком. Конечно, Ирка - баба не совсем нормальная, от нее
всего можно ожидать. Жила непонятно и умерла черт те как.
- Ох, Анюта, умирать что так, что эдак...
- Не скажи, - Аннушка на мгновение задумалась, - помереть тоже
по-людски хочется.
- А с чего ты взяла, что она ненормальная? Выглядела всегда очень
даже...
- Ой, да я про другое. Выглядела... Ну скажешь тоже, мало ли кто как
выглядит. Разве в этом дело? - Аннушка посмотрела на меня, как на неразумное
дитя, - глаз у нее дурной был. Неужели сама не видела? Она на меня как
зыркнет, бывало, так я болею потом неделю.
- Так ты бы ей фигу показала, от сглаза хорошо помогает.