"Юрий Самсонов. Стеклянный корабль" - читать интересную книгу автора

попутчик оказался от него дальше, чем был, хотя шел по-прежнему
неторопливо Странник побежал за ним, но с большим успехом мог бы остаться
на месте: тот, впереди, был уже едва заметен, а вот и скрылся из виду
вовсе! И снова: бурьян, злое солнце, одиночество на века...
"Не спешить! - сказал он себе, просыпаясь с бьющимся сердцем. -
Никакой торопливости, спокойствие абсолютное!" Эта заповедь приблизила
успех.

***

Если странник следовал за своим поводырем, пустырь как бы съеживался,
делаясь всего только довольно обширным...
Толстая тетрадь становилась подлинным атласом некой страны. Местность
всегда была одни и та же, хотя иные ландшафты менялись довольно
причудливо, заселяясь рудокопами, гномами или даже каким-то романтическим
зверьем, - это был опять как бы сон во сне. Все, что попадалось на глаза,
как бы оно ни менялось, было знакомо, все он будто видывал когда-то, но -
удивительное дела! - не мог иногда опознать предметов, наяву отлично ему
известных, - тех, например, островерхих сооружений, которые мы однажды
вскользь упомянула.
Приблизившись, он счел их железными башнями. Давно покинутые,
разрушающиеся, они стояли нестройными рядами, многие уж повадились. Для
чего они могли служить? - думал странник, рыская между бессмысленных
развалин. Затем еще вспомнил, что где-то здесь обитает какой-то его
приятель, - опять эта странная фантазия! - упустил поводыря из виду и,
кажется, тем его предал.
На тропинке поверх отпечатков грубых громадных ботинок извивался
теперь рубчатый след велосипедных колес.
Откуда он взялся, суетливый субъектик в воскресной черной тройке? Он
тоже следовал за поводырем, как позволяла местность, - то катясь на своем
легоньком складном велосипедике, а то волоча его на себе, крадучись,
короткими перебежками...
Избавиться от него было уже нельзя. Единожды проникнув в сновидения,
он стал их полноправным персонажем и присутствовал теперь всегда зримый
или незримый.
Странника он не заметил, даже когда тот заглянул прямо в его
игольчатые зрачки.
Это был важнейший из уроков - урок неотступности внимания...

***

Освоить его оказалось всего трудней... Какую досаду испытал странник,
увидав уже вблизи пологие зелены, холмы, знакомые с детства: он
загляделся, позабыл про обоих попутчиков - жданного и незваного, вновь
остался я один, ничуть тем не томясь, и пустился бежать тропинкой между
долгими травянистыми склонами... Скорей, скорей, скорей! - стрекотали
друзья-кузнечики. Было ему легки. Было ему хорошо. Был он дитя...
Но города он в этот раз не увидел.

***