"О'Санчес. Побег от ствола судьбы на горе жизни и смерти (фрагмент)" - читать интересную книгу автора

вполголоса петь, ругались порою, но до драк дело не доходило даже в конце
рейса, когда все устают друг от друга и когда сама жизнь кажется глупым и
никчемным занятием. Гека ни разу не угощали, да он и не стал бы пить
это. Покойный батя - другое дело, особенно с похмела Он бы и от
блевотины не отнекивался, лишь бы градусами пахла. Шкипер сам не пил, но не
препятствовал в этом, видимо хорошо знал их пьяные и трезвые стороны и был в
них уверен. И они, кстати, словно бы подчиняясь невидимому приказу,
существуя бок-о-бок с Геком, почти не обращали на него внимания. Сначала,
конечно, наблюдали исподтишка, особенно в татуировки вглядывались, но
постепенно привыкли и игнорировали его соседство вполне естественно, тем
более что Гек и сам был необщительным по природе, предпочитая молчание всем
остальным видам общения. В целом рейс проходил достаточно однообразно и Геку
мало, что из него запомнилось. В памяти застряла пегая, вечно мокрая
бороденка шкипера, дерьмо за бортом, которое охотно клевали чайки, боль в
пояснице от подвесной кровати в маленьком кубрике и тому подобный мусор.
К середине апреля, четко по плану, его доставили в Марсель; при этом
складывалось ощущение, будто яхту через весь океан гоняли исключительно ради
одного пассажира, хотя Гек понимал, что это далеко не так. Он даже знал,
какой груз будет доставлен в Бабилон обратным рейсом, но контрабанда
наркотиков - не его ума дело. Однако дальше пошли непонятные изменения в
маршруте: после тайной переправы на берег Геку, не называя пароля, не требуя
ответного, предложили сесть в машину стоящую прямо у пирса. Гек уперся,
было, но ему в нос и под ребра сунули по пистолету и приказали молчать. Один
из встречающих с неожиданной яростью ухватил его за рукав куртки повыше
локтя и, больно вдавливая ствол пистолета в живот, погнал спиной вперед,
пока Гек не ударился о заднюю дверцу пикапа.
- Лезь скорее, п-придурок, на месте все о-объяснят!
И его попросту, как узел со старым тряпьем, запихнули внутрь. Гек не
сопротивлялся больше.
- Видимо, накладка где-то вышла, - пытался он себя успокоить, -
может, шухер или еще что... Если прихват - Дудя велел молчать, будем
молчать.
Стояла глубокая ночь и лица тех, кто его встретил, он рассмотреть не
смог, но в том , что с этим заикой встречаться ему не доводилось, Гек был
уверен.
В автомобиле кроме него находились шофер и заика, только они сидели
впереди, а Гек лежал сзади, среди коробок и тюков, непонятных на ощупь. Все
молчали. Ехали довольно долго, с многочисленными поворотами и остановками.
Наконец шофер, остановив машину, вышел из кабины, глянул по сторонам и
крикнул приглушенно:
- Эй, мы приехали! Вылезай, быстро!
Чтобы понять сказанное, не требовалось знать итальянский, тем более
водила сопровождал свои слова осторожным похлопыванием по ноге Гека,
торчавшей из под груды барахла. Гек заворочался, нисколько не заботясь о
сохранности окружающего, полез из машины. Задняя дверца, через которую Гек
выбрался, находилась прямо у входа в какой-то погреб. Сам же погреб
находился во внутреннем дворике двухэтажного домика. Двор окружала
двухметровая глухая стена то ли из кирпича, то ли из камня, - ночью да под
штукатуркой не больно-то заметишь. Дом был тих и мрачен, как надгробный
поцелуй. Только здесь Гек окончательно уверился, что не лягавые прихватили