"О'Санчес. Суть острова (Книга 1)" - читать интересную книгу автора

за вход по выходным взимали плату, а в будние дни пускали бесплатно. Сегодня
была среда и не было причин останавливать человека, не пускать, каков бы он
ни был, а все равно он боялся, потому что привык бояться людей в униформе.
Вот и сейчас охранник на входе ткнул его неодобрительным взглядом, но
пропустил, не цепляясь, поленился покидать нагретое предвечерним солнышком
помещение.
Когда-то давно прогулки по этому парку и дальше, еще через мост, в
Морской парк, были человеку в удовольствие, там он с друзьями "клеил"
девушек, потом гулял с той, кто стала матерью его детей, потом... Это было в
прошлой жизни, а сейчас человеку предстояло идти на юг, через мосты и парки,
далеко, до его нынешнего пристанища, где на чердаке его ждут постель,
зеркало, сквозняки и похмельное утро. Сын и впрямь, видимо, собирался
привезти его к себе, в гости, вот и завез далеко. И не подумал, каково ему
будет обратно добираться. Ах, да, ведь у него деньги есть... Но человек не
собирался вытаскивать сотенную в общественном транспорте, мало ли... Не
велик барон, дойдет. И надо обязательно выпить... Знобит так, что и солнце
не помогает, а еще снег в ботинки набился, потому что надо только по
дорожкам, а не напрямик... Купит себе такого же коньяку, не хуже, впрочем,
какая разница, хоть из крашеных опилок, лишь бы градусы были настоящие... А
сколько еще идти... Человек остановился в испуге, хлопнул себя по правому
карману, не почувствовал ничего, стал запихивать туда негнущуюся клешню...
Есть, вот она: человек бережно, насколько позволяли озябшие пальцы,
расправил светло-коричневую бумажку: сто талеров, неделя беззаботной жизни.
Можно даже что-нибудь из одежды купить и детям позвонить из автомата, да
поговорить минут несколько... Но человек знал, что ничего такого этакого не
будет, ни покупки одежды, ни пятизвездочного коньяка - только необходимое,
сиречь "халка" и, может быть, что-нибудь заесть. Хорошо, если никто на хвост
не сядет, а с другой стороны уже и некому. Ниггер при "буфете", а других и
прочих друзей он не знает и знать не хочет. Вот так вот.
Однако, не в шутку потряхивало похмельным отходняком и стылыми
сумерками. Человек шел и шел, по расчищенным дорожкам и остаткам сугробов,
увязая то и дело в мелкой октябрьской грязи; давно уже утратив представление
о том, сколько времени он в пути, и сколько осталось... Парк был пуст и гол,
и черен: фонари на редких столбах светили через три на четвертый, а ночное
небо оказалось сегодня без луны; разнокалиберные звезды рассыпались почти до
самого горизонта в беспорядочные кучки и соцветия и только перемигивались,
притворялись, что светят, а сами обманывали...
Бесполезно: я ведь помню со школьной еще программы, что все вы суть -
солнца, которые от нашего, большого, очень далеко находитесь, в сотнях..., и
даже тысячах... этих...
Человек даже остановился, пытаясь припомнить слово, обозначающее
межзвездные расстояния... Несколько световых лет составляют...
Не стоило бы останавливаться, сразу все заходило ходуном под дрянной
одежонкой, колени и живот...
Парсек! Все-таки вспомнил он его и надо срочно идти дальше. В аптеку он
может и не успеть и, видимо, не успеет, поэтому придется пить "фабричное".
Ну и ладно, здоровью будет больше пользы... Мост.
Погоди-ка... Он ведь только что переходил через мост... И до этого еще
один... И до него переходил... Человека поразил внезапный испуг, что он
заблудился и вообще бредет неведомо куда; он повернулся спиной к ветру,