"О'Санчес. Суть острова (Книга 1)" - читать интересную книгу автора

вытер рукавом слезящиеся глаза, проморгал их... Фу, черт, все правильно: это
Спортивный мост, а это стадионы... Большая часть пути пройдена, но шагать
еще и шагать. Подобравшийся поближе ветер вдруг с разбега жестоко хлестнул
ему по левой щеке ледяной крошкой с дождем, ударился в парапет, развернулся
и с визгом вцепился в правую. Человек, вскрикнул, выплеснул руки из карманов
и устоял-таки на ногах. Дыхания не хватало - бежать, но он обхватил себя
руками поперек туловища и засеменил затылком вперед, пытаясь удержать, не
дать ледяным струям выхватить из под рук и пожрать последние лоскуточки
тепла - главное, мост перейти, меж домами не так дует...
Дуло и меж домами. Короткий проспект полз навстречу нехотя, вихляясь,
подставлял под ноги то сугробец, насквозь пропитанный водою, то лужу,
припорошенную грузным серым полуснегом-полуградом; ноги словно бы и сами
согрелись, устав от многочасового ледяного компресса, - человек перестал
чувствовать ступни... Отрежут и черт с ними. Вот лечь и уснуть, и не
холодно, кстати... Прямо тут и лечь... Человек остановился возле
зарешеченной по ночному времени арки двора, посмотрел на замок - нет,
заперто... Ноги сами подогнулись... И светло, и тепло, и подснежников целая
поляна... Нет! Он так и умрет, если лечь, а идти и недалеко, и в кармане у
него сотня, а на чердаке его ждет постель, а до постели удовольствие, а
наутро опять же опохмелка и беззаботный день, который уже будет четверг.
Один шажок, вот так... Два шажка, да три шажка... За маму, за папу, за
бабушку... Ноги послушались и захромали, куда им было велено.
Подслеповатая октябрьская ночь, поняв, что фокус не удался, перестала
притворяться весенним солнышком, зацепилась за ноги на ощупь и бешеной
каруселью сомкнулась вокруг человека, завыла в полный голос: "собью, убью,
коконом завью!" Мелкая ледяная дробь так и норовила залезть под веки,
ослепить, ветер беспорядочно пинал в бока и спину, а человек все шел и шел,
брел и брел, ковылял и ковылял...
- Жив... Видишь, плачет даже...
- Тут заплачешь... Квартальных позвать, что ли, или скорую вызвать?...
- Не надо никого звать. Как будет у тебя своя смена - делай что хочешь,
а в мою - не командуй, молода еще. Видишь, и он говорит - "не надо". Дед,
слышишь, дедуля, ты как?
- Нормально, доченька... Просто замерз малехо. - Жирное участливое лицо
скакнуло куда-то под потолок, к мутно-белому плафону. - Тиля, ну-ка, принеси
кипяточку с сахаром. Возьми стакан в моей тумбочке и посмотри, чтобы не
очень горячо было, а то дед замерз, да тут еще и обожжется... Заварка
холодная, ты ее немного добавь.
Тетка засмеялась облегченно, оперлась рыхлым гузном о прилавок.
- А грязный-то, а смердячий!... Что? Нет, дедуля, ничего ты нам не
давал. Мы с Тилей греха на душу не возьмем и твоих денег нам не надо, да
Тиля? Истинный крест. Погоди, сейчас попьешь горяченького, хоть согреешься
как следовает. Понятно, что бутылку тебе, не за цветами в ночной магазин
поперся, в такую-то погоду... Где живешь-то? Здесь ты ничего не ронял.
Посмотри по карманам. А много ли было?... Ого, а ты, часом не бредишь? Сотня
у него была! Ну, тогда ищи хорошенько, если не прибредилось, а нам твоей
сотни не надо, не беднее твоего. Ну не дергайся, не суетись, глотни, глотни
еще пока теплый... Да куда ты!... Вот же козел, нет, ну ты подумай... Все,
Тиленька, отбой. Бегать мы за ним не будем. Воду вылей, а стакан сполосни
как следует, он из него пил, мало ли... А лучше выбрось, дерьма не жалко.