"Владимир Маркович Санин. Остров Весёлых Робинзонов " - читать интересную книгу автора

шоколадными батончиками! По рукам? А теперь уходи и не мешай мне давать
интервью представителю печати. Присаживайтесь поближе, товарищ.
Я кровожадным взглядом отпетого дуэлянта проводил свою будущую жертву и
с удовольствием подсел к голубоглазому ангелу.
- Видите ли, - галантно начал я, - к вам пришел не столько
представитель печати, сколько человек, измученный бессонницей. Я только что
побывал у Ивана Максимовича, вот его записка.
- Записка? Бессонница? - У ангела, как мне показалось, испуганно
расширились глаза. - Но ведь вы сказали, что пришли из редакции!
- Совершенно верно. К вам пришел работник редакции, страдающий
бессонницей и мечтающий попасть в санаторий, - любезно разъяснил я.
- Скажите, вы порядочный человек? - с неожиданной и обезоруживающей
наивностью спросил ангел. Я быстро соорудил на своей физиономии загадочную
улыбку, но надобность в ней немедленно отпала. - Впрочем, извините. Есть
вопросы, на которые ни один мужчина в мире не ответит отрицательно. Лучше
признайтесь: вы слышали весь разговор с моим коллегой? От начала до конца?
Только скажите правду, пожалуйста! - умоляюще закончил этот ребенок в
докторском халате.
Я чистосердечно рассказал, как случайно услышал обвинение в
авантюризме, которое оторвало меня от газеты, и попросил Марию Мироновну - я
с трудом произнес эти два слова - объяснить мне, что ее встревожило.
- Зовите меня просто Маша, - вздохнув, ответила она. - Меня все равно
никто не хочет называть Мария Мироновна. А мы беседовали так... о разных
профессиональных тайнах. Ну, рассказывайте.
Выслушав меня, Маша подумала, совсем как школьница потерла лоб ладонью
и подвела итоги:
- Вы меня устраиваете. Подавайте заявление и готовьтесь к отъезду. До
свидания.
- А можно будет еще с вами...
- Проконсультироваться? - закончила Маша. - Конечно. Ведь я тоже еду с
вами, как санаторный врач.
- О! - вырвалось у меня. - Извините.
- Ничего, это чисто нервное, - констатировала Маша и улыбнулась. -
Всего хорошего.
"Занятное существо, - уходя, подумал я. - Только лечить людей ей,
наверное, рановато. Куклу - куда ни шло, но человека..."

АНТОН И ШНИЦЕЛЬ

У каждого человека может быть много приятелей, но друг- только один. И,
ради бога, не убивайте меня ссылками на четырех мушкетеров и троих в одной
лодке (не считая собаки). У Петра Первого был один Алексашка Меншиков, у
Дон-Кихота - Санчо Панса, а у Тимошенко - Березин. Эти примеры кажутся мне
более убедительными. Да, только один друг - и сколько угодно приятелей.
У приятеля можно занять трешку до зарплаты, запастись свежим анекдотом,
поорать вместе на футбольном матче и распить бутылочку доброго вина. Общение
с приятелем легко и приятно, оно освежает, как слепой дождик в летнюю сушь.
Но есть вещи, на которые способен только друг. Только друг заложит в
ломбард свои единственные парадные брюки, чтобы вы могли купить букет цветов
любимой девушке; только друг, зеленея и про себя обзывая вас идиотом,