"Игорь Сапожков. Перегон " - читать интересную книгу авторавыход из сложившейся ситуации только один, решили объединиться в колхоз.
Председателем единогласно выбрали Д"Жюра, колхоз не колеблясь назвали "Commune de Paris", над кузней натянули кумачовый транспарант "Отречемся от старого мира!" Наступившую зиму продержались - из оставшегося после производства вина жмыха сделали масло и съели спрятанных от солдат гусей. Весной по указанию губкома, дружно вырубили виноградники и посадили картошку. Она даже не взошла. Прибывшие за продналогом красноармейцы, чтобы не уезжать с пустыми руками, увезли с собой испуганного и голодного председателя. Прошло еще несколько лет, слабенького урожая картошки едва хватало, чтобы не голодать. Кроме того колхозники заготавливали с лета грибы, ягоды, березовый сок, охотились на диких кабанов, когда было совсем голодно кормились легендами про Братца-Якова и Веселую Пастушку, вобщем кое-как выживали. В 1924 году, когда Советский Союз установил дипломатические отношения с Францией, из Нового Авиньона в Москву отправилась группа колхозников. Мсье Жан Эрбетт, посол республики пришел в восторг от услышанной истории. Он угостил ходоков сухим Шатонэф дю Пеп девятнадцатого года, рокфором и гусиным паштетом, приготовленным посольским поваром. За десертом русские французы попросили посла, помочь им с отъездом на историческую Родину. Эрберт обещал сделать все возможное. Но новоавиньонцам не суждено было увидеть Францию. После их визита в Москву у них начались неприятнисти. В "Commune de Paris" прибыла правительственная комиссия, целью которой было разобраться в причинах побудивших советских граждан покинуть Родину. Выводы комиссии были неутешительными: в колхозе процветает антисоветчина и ведется деятельность, направленная на подрыв государственного строя. Всех мужчин старше тридцати франко-бельгийских шпионов, женщин переселили в Карелию, детей рассовали по детским домам. После войны, разбросанные "от Москвы до самых до окраин" выжившие французы стали возвращаться в Новый Авиньон. Первым делом они навели порядок на кладбище и вычистили винные погреба. К шестидесятым годам в деревне было уже сорок дворов. Но вот виноград больше не приживался, в округе тепеть пользовался спросом самогон "Гильотиновка", изготовленный из перебродившего березового сока. Секрет паштета был навсегда утерян, а вкус почти забыт, если о нем и вспоминали то всегда с оглядкой и шепотом. Старики умирали, молодежь переезжала в близлежащий Ярославль. Вот и рядовой Тимофей Лавилль, домой не собирался. Он по-собачьи махнул головой, будто вытряхивая из нее мысли о доме, затем неспешно смазал разобранные части Калашникова, ловко собрал автомат, снял с предохранителя и передернув затвор, послал верхнюю пулю магазина в патронник. * * * Саша сидел на корточках рядом с Мамонтом и поил его водой из фляги. Фадей набивал солдатские вещмешки одеялами и сухими пайками. В дальнем углу караулки, на полу лежал крепко связанный и оглушенный Косорот. - Ты все запомнил, Саша? - вор почти шептал, каждое слово давалось ему с трудом. - Да... Но все же я думаю вам нужно срываться с нами... - Уговаривая меня ты теряешь время, которого у тебя в и так обрез, - |
|
|