"Мэй Сартон. Преображение любовью [love]" - читать интересную книгу автора

море и оказаться спиной к бассейну, в котором плавала пара осьминогов, еще
не попавших на тарелку какого-нибудь посетителя. Сделав заказ, она
наблюдала за публикой, прогуливающейся поблизости. Среди гуляющих
оказалось несколько пассажиров с ее корабля, которые, проходя мимо,
приветствовали ее. Затем она увидела Титуса. Он шел с группой, в которой,
конечно же, оказалась и Гэйл.
Компания прошла мимо, дошла до конца набережной и повернула обратно.
Элис собиралась проигнорировать их, поднеся стакан к губам, но услышала,
как Титус сказал спутникам:
- Извините меня. Увидел одного знакомого. Доброй ночи!
Резко повернувшись, он направился прямо к ее столику. Гэйл попыталась
протестовать, но, видя, что ничего сделать не в силах, присоединилась к
остальным.
Элис, пытаясь прийти в себя, несколько раз кашлянула.
- С тобой все в порядке? Титус стоял, взявшись за спинку стула,
ожидая приглашения сесть или просьбы оставить ее в покое.
- Да, все нормально.
- Думаю, нам надо поговорить, не так ли? В его тоне не было
дружелюбия, отчего ей было легче холодно произнести:
- Если ты настаиваешь.
Титус сел, подозвал официанта и сделал заказ. В ожидании они сидели
молча. Элис прислушивалась к плеску воды о стену причала, постукиванию
каблуков по камням тротуара, отшлифованным бесчисленными прохожими. Она
изо всех сил пыталась не думать о тех временах, когда они вот так же
сиживали в кафе, подобных этому, когда они любили Друг друга и между ними
было согласие.
Официант принес заказ. Титус взял бокал, сжав его в ладонях.
- Все это простая случайность, - тихо сказал он.
- Так ли? - ответила она равнодушно.
- Я занял место лектора, который отказался в последнюю минуту.
- Я слышала.
Ее удивило, что он находит нужным что-то объяснять.
Титус опять замолчал, затем поднял бокал и сделал большой глоток, как
будто его мучила жажда.
- Как поживаешь?
Вопрос вырвался у него неожиданно, как будто он и не хотел его
задавать.
- Прекрасно, - ответила она нерешительно. - А ты?
Он пожал плечами.
- Хорошо.
Ей хотелось задать ему массу вопросов, но она спросила лишь о самом
безобидном:
- Древняя Греция - не твой конек, не так ли? Он откинулся на спинку
стула.
- Я расширил свой кругозор с тех пор.., за последние два года.
С тех пор, как она оставила его, не это ли он хотел сказать? Неужели
он заполнил занятиями длинные, пустые часы одиночества? Но у него были сын
и мать сына. А вот у нее не было никого и ничего, совсем ничего.
Она молчала, не в силах сказать ни слова. После долгой, неприятной
паузы Титус спросил: