"Розмэри Сатклиф. Алый знак воина (приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

который до этого лежал на животе, изучая под берегом нору водяной крысы,
перевернулся на спину и сел, обратив узкое темное лицо в сторону тропы. По
этой древней зеленой тропе, как и по Главному Тракту, проходило много народа
из Большого Мира: охотники, одетые в шкуры, возвращались из дальних походов;
пастухи в сезон перегоняли скот; воины с полосками охры и вайды на лбу шли
на войну вслед за своими вождями; купцы, приплывшие по Большой Воде, вели
лошадей, груженных тюками с солью, душистым желтым янтарем и бронзой
тончайшей работы.
Кто-то шагал по тропе между зарослями орешника и боярышника, но,
очевидно, еще далеко. Ссора была тут же забыта и мальчишки вместе с собаками
стали дружно карабкаться вверх по береговому склону, чтобы, укрывшись в
кустах, наблюдать за дорогой.
- А вдруг это воинский отряд, - сказал мечтательно Луга.
Появление воинов всегда было событием Их можно было не бояться - они
никогда не избрали бы эту тропу, если б хотели свести счеты с деревней под
Холмом Собраний, как в те времена, когда Тэлори потерял руку, а отец Дрэма
ушел за закат.
- Скорей всего это охотники. Сейчас как раз листопад, - сказал Мэлган.
Маленький Эрп лежал, прижав ухо к земле.
- Лошади, - заявил он. - Земля говорит это лошади. Две, не больше. И
один человек.
- Тогда это какой-нибудь купец.
Они настороженно вслушивались, глядя на дорогу сквозь орешник и ветки
боярышника.
Наконец до них отчетливо донеслось легкое постукивание копыт по
твердой, высохшей за лето земле, а затем звук шагов - все ближе и ближе.
Сквозь листву мелькнуло что-то шафранно-желтое, и тут же показался человек,
высокий, темноволосый, в забрызганном грязью плаще. Странствия и непогода
сделали свое дело, и плащ, когда-то, очевидно, лиловато-зеленый, сейчас был
тускло-бурого цвета, как облака в штормовую погоду. За путником одна за
другой плелись две понурые лошади, и у той, что была впереди, подгибались
ноги под тяжестью двух тюков, обернутых желтой тканью. Вторая лошадь тащила
на себе инструменты для работы бронзовых дел мастера.
Появление купца или странствующего ремесленника всегда событие - уж кто
как не они умели порассказать о землях, где побывали, да и в тюках у них
хранилось немало диковин.
И пока незнакомец, широко ступая, приближался неторопливой походкой
человека, привыкшего путешествовать от одного края неба до другого и
знающего, что от спешки толку не будет, стайка мальчишек вместе с собаками
вылетела из укрытия и бросилась ему наперерез и засыпала каскадом вопросов:
"Откуда ты идешь? Куда держишь путь? Будешь ночевать у нас в деревне? Что у
тебя в тюках?"
Высокий человек громко рассмеялся, глядя на столпившуюся вокруг
детвору.
- Ха-ха-ха! Вот уж поистине царский прием! Иду я из деревни, последней
на моем пути. А ночь, возможно, проведу во владениях вашего Вождя, хотя,
впрочем, не исключено, что я разожгу костер где-нибудь под открытым небом,
чтобы отпугивать диких зверей, и буду спать крепким сном под кустом
боярышника. Держу я путь на запад, навстречу закату. А что касается тюков,
увидите сами, когда я разверну их перед домом Вождя.