"Уильям Сатклифф. А ты попробуй " - читать интересную книгу авторавешалки разбросанные покупателями шмотки. Это превращает работу в носочном
магазине в нечто потустороннее, потому что носки не нужно вешать на вешалки. В жизни становится так мало смысла, что начинаешь сомневаться, жив ли ты вообще. Следом возникает резонное подозрение, что никаких носков тоже не существует. Большинство моих друзей, отпахав на похожих (хотя, может и не на столь сюрреалистических) работах, теперь тратили деньги, путешествуя по Индии, Юго-Восточной Азии или Австралии. Каждый из них был уверен: найти себя, что бы под этим ни понималось, можно только в нищей блошиной дыре, запрятанной среди малярийных гор на другой стороне планеты. Все свято верили, что долгие и малоприятные каникулы крайне необходимы делу превращения существа в человека. Я вернулся из Швейцарии, и никаких планов на остаток года у меня не было; одно я знал точно - меньше всего на свете мне хочется лезть в далекую грязную дыру. Во-первых, я терпеть не могу болеть, и с содроганием представлял, как вляпаюсь в дизентерию или еще во что похуже. Еще я не понимал, что можно делать в стране нищей настолько, что там нет даже музеев. Не то чтобы я так уж любил музеи - я просто хочу сказать, что можно убить некоторое время на осмотр достопримечательностей, ну, скажем, недели две - но что делать, если нет даже их? Неужели просто болтаться по улицам, глазеть на нищих, жрать дерьмо и портить себе печень на всю оставшуюся жизнь? Чем заниматься целыми днями? Лучше всего по поводу путешествий выразился Пол. "Хуй знает", - сказал он, - "найдем, чем заняться. Трава там дешевая." Джеймс тут же пустился в долгие ветвистые рассуждения об условностях, внушенных нам которых приходится бросать вызов тому, что считается на Западе само собой разумеющимся, но я прекрасно понимал, что на самом деле он хотел сказать - "Трава там действительно дешевая". Кроме всего прочего, если человек говорит о вызове условностям, а потом отправляется в Таиланд, то он совершенно определенно порет херню. Хоть я и был уверен, что все это полная бессмыслица, я все время чувствовал, как какая-то посторонняя сила заставляет меня делать то же самое. Как бы я ни объяснял свое желание остаться в Европе, в глубине души я понимал, что просто трушу. Другие объяснения не проходили. Раз я шарахаюсь от третьего мира, значит я трус. Подсознательно я ждал, что случится нечто, схватит меня и унесет в мир опасностей, страданий и нищеты, но не хотел сам становиться этим нечто. Я мечтал о времени, когда большое путешествие будет уже позади, но у меня не было ни малейшего желания лезть в него сейчас. Страдания, опасности и нищету я бы пережил, но так уж вышло, что я терпеть не могу грязь и болезни. Я не хотел никуда ехать. При одной мысли о том, чем я буду заниматься, когда вернусь из Швейцарии, я впадал в депрессняк. Я заработал довольно прилично денег, и получалось так, что просто обязан был отправиться путешествовать. Или придумать какой-то другой способ их потратить, но так, чтобы это не выглядело отмазкой. *** |
|
|