"Генри Саттон. Бесстыдница " - читать интересную книгу автора

- Хаусман, наверное.
- Наверное, - усмехнулся Эймос и вышел. Марта так и не поняла,
обрадовался он или огорчился.
Впрочем, ее это мало интересовало. Отец и дочь не привыкли лезть друг
другу в душу. Уединенная жизнь на горном ранчо, раскинувшемся посреди
необъятной пустоши, мало способствовала общительности. Марта готовила и
стирала, а Эймос занимался овцами и ухаживал за садом - разговаривать было
не о чем. Только гугуканье маленького Сэма, барахтавшегося в колыбельке,
нарушало тишину: впрочем, младенец тоже был на удивление спокойным.
Заговорил ребенок поздно и разговорчивостью не отличался. Он таким и
остался, подумала Марта.
Дрожь пробежала по телу Эллен, и очередной дикий крик вырвался из ее
горла. Потом, когда схватка прекратилась, пальцы, тисками стиснувшие
запястье Марты, разжались. Эллен виновато улыбнулась и пролепетала, что ей
стыдно за свои крики.
- Ничего, давай кричи, - подбодрила Мамаша Хаусман, а сама подумала,
что должна была бы сейчас держать за руку Сэма, а не Эллен. Трудно даже
представить, сколько горя и боли выпало на его долю. Вырос мальчик замкнутым
и неразговорчивым. Рано научился сносить насмешки и поддразнивания мальчишек
в школе. Только когда его в глаза или прилюдно обзывали ублюдком, Сэм
бросался в драку, из которой, как правило, выходил победителем, - суровая
жизнь па ранчо укрепила и закалила не только его характер, но и тело. Теперь
его называли "бессловесный Сэм", на что он не обижался. Или не подавал вида,
что обижается. Невозможно было догадаться, что на самом деле творилось в его
душе.
Даже для собственной матери Сэм оставался незнакомцем. Шли годы, но он
не менялся и был молчалив и замкнут, как скала. Или как Эймос. Марта
надеялась, что хоть с Эймосом ребенок оттает, но напрасно. В разговоре они
обращались друг к другу строго официально - "дедушка" и "внук", - и
тщательно следили за тем, чтобы не нарушать этот порядок. Лишь в редких
случаях, например па день рождения, когда Эймос подарил Сэму складной нож,
они позволяли себе немного пофамильярничать, так что Сэм мог сказать:
"Благодарю вас, сэр", а Эймос отвечал: "Не за что, мой мальчик". Но и
только.
Схватки учащались, пока, наконец, Марта не сказала Доку Гейнсу, что,
кажется, уже вот-вот...
- Пора бы, - усмехнулся Док Гейнс, вынул изо рта сигару и встал со
стула.
Младенец появился на свет только через полчаса. Док Гейнс поднял его в
воздух, звонко шлепнул, и тишину прорезал громкий плач. Сочный и басистый.
Марта убедилась, что с новорожденным и с Эллен все в порядке, и поспешила
известить Сэма. Хотя тот и сам уже должен был услышать рев младенца. Но в
комнату так и не пошел.
- Это мальчик, - сказала Марта.
Сэм не ответил. Он стоял, вцепившись в прилавок, так что костяшки
пальцев и ногти побелели. И просто кивнул. Снова послышался громкий рев.
Реви, малыш, подумала Марта. Кричи громче. Плачь.
Сэм глубоко вздохнул и выпрямился. Потом, ни слова не говоря,
решительно прошел в заднюю комнату. "Бессловесный Сэм", - невольно вспомнила
Марта. И подумала - а что бы случилось, откажись она сойти с двуколки на