"Генри Саттон. Бесстыдница " - читать интересную книгу автора

нескрываемой и голодной страстью, что в первый миг она даже растерялась.
Эймос жадно впился в ее губы, неловко шаря руками по трепещущему женскому
телу. Они упали на кушетку и с лихорадочной поспешностью разделись. Эймос
был неуклюж, и ласки его были грубоваты, но искренняя девственная страсть
потерявшего голову юноши с лихвой компенсировала миссис Тэтчер умелыми
действиями искушенного любовника. Когда их чресла слились, Эймос терзал ее,
как безумный, словно боясь, что не успеет, закатив глаза, постанывая и
хрипло дыша. Потом, когда все было кончено, он в полном изнеможении
распростерся на ее податливом теле, положив голову на еще вздымающуюся грудь
женщины, в то время как ее рука гладила его волосы. Дождавшись, пока Эймос
немного придет в себя, миссис Тэтчер мягко напомнила ему цель их занятий и
попросила приступить к чтению. На этот раз в его исполнении прозвучала та
глубина, которой так не хватало прежде, появились даже оттенки горечи и
печали, которыми дышали ростановские строки, но которые не сумел бы выразить
или даже по-настоящему осознать ни один невинный юноша, не познавший женской
любви.
Безумная затея миссис Тэтчер сработала. Благодаря ей, Эймос раскрылся,
наружу выплеснулась таившаяся страсть, неразбуженный талант юной души. Вновь
и вновь они встречались и отдавались друг другу, и почти всякий раз, когда
они лежали обнаженные на скомканных простынях, миссис Тэтчер просила Эймоса
читать монологи Сирано. Постель, говорила она Эймосу, мало чем отличается от
сцены.
Когда настало время премьеры, все три спектакля прошли с шумным
блеском. Эймос играл настолько убедительно, что благодаря его зажигательному
исполнению гораздо лучше смотрелись и все остальные. Миссис Тэтчер по праву
разделила с Эймосом этот успех. Это была ее лебединая песня.
Через неделю после последнего спектакля она пригласила Эймоса
прокатиться верхом, и он согласился, предвкушая, как они займутся любовью в
каком-нибудь уединенном месте. Воздух был свежий и чистый. Стоял
изумительный день, какие случаются только в предгорьях. У отрогов
величественной гряды женщина и юноша спешились и легли рядышком среди
высокой травы. Но не для страстных объятий и любви привела сюда миссис
Тэтчер Эймоса, а для того, чтобы навсегда попрощаться с ним.
- Мы больше никогда не увидим друг друга, - сказала она.
- Почему?
- Я уезжаю. И ты тоже скоро уедешь.
- Только в колледж.
- Все равно... - начала она, но осеклась. Потом спросила:
- А тебе хочется уехать отсюда?
- В колледж? Конечно.
- Ты бы мог... - проговорила она, но снова умолкла. - Что бы я мог?
- Ничего, я и так уже достаточно вмешалась в твою жизнь.
- Что бы я мог? - настойчиво переспросил Эймос. Миссис Тэтчер сорвала
свежую травинку, обмотала ее вокруг пальца и объяснила Эймосу, что, по ее
мнению, в нем скрывается настоящий талант. И спросила, не хотел бы он
попытать счастья в театре. Если что-то не выйдет, он всегда может уйти и
поступить в колледж. Эймос так никогда и не узнал, любовь ли к нему побудила
миссис Тэтчер сделать ему такое предложение или желание увидеть, что ее
труды и усилия не пропали даром. Впрочем, для него это было не слишком
важно, поскольку у него имелись свои причины на то, чтобы послушаться ее